Любимый деспот

Выхватывая вещи из шкафа и нисколько не стесняясь моего присутствия, он начал одеваться.

– Ты сошел с ума! – закричала я, полностью выведенная из себя его словами и поведением. – Ты бросил меня! Решил повесить своего ребенка на Глеба, с которым я даже не целовалась, не говоря уже о чем-то большем! И у тебя еще хватает совести…

– Значит, с Глебом ничего не было? – шагая ко мне и тут же тормозя, прошипел он. – А я такой плохой и безответственный, что бросил беременную девушку, так получается?

Таким злым и отчужденным я еще никогда его не видела. Даже в то утро, когда проснулась в его постели и ему пришлось на мне жениться.

– Только вот, дорогая моя, я вас видел. Да, представь себе, я приходил мириться, – кивнул он, заметив мое удивление. – Думал рассказать тебе правду, из-за которой не мог предложить тебе брак.

– И что же ты видел?! – вскричала я, слишком возмущенная, чтобы молчать. – Ничего ты видеть не мог! Как бы жаль мне ни было, но ты отец моего ребенка!

– Вот тут ты не права. Хотя, возможно, ты действительно в это веришь, – грустно усмехнулся он. – Я не могу быть отцом твоего ребенка, Ксюша. Я вообще не могу иметь детей.

– Что за чушь ты несешь?! – выдохнула я, не понимая, о чем он говорит, и отчаянно желая, чтобы всё происходящее было кошмарным сном. – Что значит не можешь?!

– А то и значит! После вынужденного обследования пару лет назад я выяснил, что мои шансы иметь детей составляют один процент. Один, Ксюша! – невесело усмехнулся он, окидывая меня презрительным взглядом. – Ты ведь понимаешь, что это ноль? Один процент – это всё равно что ничего!

В его голосе было столько злости, что я, вздрогнув невольно, вновь отступила на шаг назад.

– Но ведь он есть, черт тебя подери! Как ты можешь не разобравшись… – отказываясь верить в то, что Осман способен на такие мысли и слова, начала возмущаться я.

– Достаточно! Не знаю, чего ты хочешь добиться, но с меня достаточно! – грубо прервал он меня, не дав даже договорить. – Забирай свои вещи и уходи. Я уезжаю из этого города и больше не вернусь. Глупо было думать, что я смогу урвать кусочек счастья. Но так мне и надо. Буду считать это расплатой за то, что начал отношения, которые с самого начала не имели будущего. Учитывая то, как ты хочешь детей, они с самого начала были обречены на провал. Возможно, ты и права, предпочтя мне Глеба. Мне не стоило вмешиваться в ваши отношения, – заставляя меня впасть в оцепенение, монотонно продолжал он вгонять гвозди в крышку моего гроба.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Этот мужчина действительно верил в то, что говорил. Что бы я ему ни сказала, он не поверит. Так есть ли смысл попусту сотрясать воздух? Осман настолько уверился в своей правоте, что никого не слышит.

– Ты прав, Осман. Видимо, ты просто не создан для отношений, и дело тут вовсе не в твоей якобы неспособности зачать. Что бы ты обо мне ни думал, я никогда не спала с Глебом или с кем-либо другим кроме тебя. Но доказывать тебе это я не собираюсь. Я устала биться в закрытую дверь. Надеюсь, ты больше не появишься в моей жизни. Прощай, – держась из последних сил, прошептала я.

Не став забирать чемодан, я схватила нужные мне документы и выбежала из квартиры, ненавидя себя за слезы, тут же покатившиеся из глаз. Это был худший день в моей жизни. Даже в кошмарном сне я не могла представить, что Осман способен на подобные обвинения.

Он снова разбил мне сердце. И на этот раз я дала себе слово, что это было в последний раз. Больше я его не прощу. Что бы он ни делал и как бы ни просил, а просить он будет! Вот родится малыш, тогда и посмотрим после теста, как он не может иметь детей! Сам ведь приползет, мерзавец!

– Девушка, а вещи? – спросил недоуменно таксист, когда я, сев в машину, назвала адрес своей квартиры.

– А вещей нет, здесь ничего моего не осталось…

Вечером, когда приехал Глеб, не сумевший до меня дозвониться, я была в настолько плачевном состоянии, что друг, не став слушать моих возражений, увез меня к себе.

– Даже слушать ничего не хочу! Ты только взгляни на себя! Разве можно так убиваться?! – негодовал он, заставляя меня наспех собрать сумку. – Отлежишься у меня недельку и придешь в себя! Муся за тобой поухаживает, пока меня не будет. Я же с ума сойду от беспокойства, не зная, как ты тут одна.

Не в силах с ним спорить и действительно нуждаясь хоть в ком-то близком, я поехала с ним. Только сейчас я поняла, какой ошибкой было не завести даже подругу, полностью растворившись в мужчине. Ведь у меня никого не было кроме Османа. Даже Глебом я пренебрегала, пряча его как грязный секрет, которым мой мужчина его и посчитал.

Мой мужчина.

Господи, какая же я дура! Ну какой он мой? Никогда не был и не станет! Пора заморозить свое сердце и оставить в нем место лишь для своего будущего малыша!

– Ты пробовала объясниться с ним? – допытывался друг, когда мы, сидя в его гостиной, пили успокаивающий чай, приготовленный его экономкой.

– Он и слушать не стал, – покачала я головой.