Любимый деспот

– Мальчишник? – переспросила я. – А когда?

– Через три дня, Саид очень просил. Ты же знаешь его, – словно оправдываясь, говорил Осман.

– Странно уже то, что он решил жениться, – пытаясь подавить поднимающийся внутренний протест, высказалась я.

– Тут, скорее, семья настояла. Он долго отнекивался, но в конце концов ему пришлось сдаться. Так ты не против, чтобы я сходил? – переспросил он, сканируя меня внимательным взглядом аквамариновых глаз.

Прошло две недели с нашего странного перемирия, и отношения между нами были зыбкими как песок, так что Осман вел себя очень настороженно, явно боясь, что я взбрыкну.

– Нет, конечно, почему я должна быть против? Твой друг женится, естественно, что ты должен проводить его холостяцкую жизнь. Полагаю, на свадьбу мы тоже приглашены? – спросила я, хотя всё, что мне хотелось, это запретить ему идти на этот мальчишник.

Всё во мне требовало встать в позу и сказать «нет».

Но это было бы слишком ребяческое поведение. Да и не в тех мы отношениях, чтобы я показывала свою ревность. А ревность была, черт бы ее побрал! Я ведь прекрасно знала, как проходят все эти мальчишники! В Эмиратах хватало продажных женщин. Танцовщицы там точно будут, и пусть это будет танец живота, а не стриптиз, сути это не меняло.

Интересно, у Османа был кто-то за время нашего расставания? Только сейчас эта чудовищная мысль пришла мне в голову.

Что, если он, решив, что я изменила ему, пустился во все тяжкие, чтобы отплатить мне той же монетой?! Любой мужчина так бы и поступил.

– Всё хорошо? Ты выглядишь напряженной, – накрывая мою руку своей ладонью, спросил Осман.

Мы сидели за его рабочим столом, разбирая отчеты, когда поступил этот звонок с предложением поучаствовать в мальчишнике, будь он неладен!

– Да, просто проголодалась. Пообедаем в ресторане? – попыталась я выбросить глупые мысли из головы.

– Конечно, лапа! Что ж ты молчала! Пошли, – подхватил он меня за руку, помогая встать.

Мы молча спустились в ресторан при отеле, и, сев за уединенный столик, каждый уткнулся в свое меню.

– Как насчет овощей на гриле и курицы? Ты же помнишь про диету? – спросил меня Осман, отрываясь от меню.

– Я хочу что-нибудь вредное! – насупилась я.

– Давай так: ты закажешь овощи, а я что-нибудь вредное и поделюсь с тобой. Идет? – заговорщицки подмигнул он мне.

– Идет, – вздохнув, согласилась я, понимая, что он прав.

Врач беспокоилась о моем стремительно идущем вверх весе, поэтому прописала мне питаться исключительно нежирными и полезными блюдами, что я частенько нарушала в обход Османа. Думаю, он знал это и именно поэтому пытался сделать так, чтобы ели мы всё время вместе. Только начав вновь проводить с ним время, я вспомнила, какой он заботливый и надежный. Обида потихоньку начала уходить, но уязвленная женская гордость не давала мне так просто простить его.

– Завтра ждем дизайнера, – сделав заказ и отпустив официантку, взволнованно заговорил Осман. – Начнем с чернового ремонта и с общих штрихов, а когда узнаем пол ребенка, проработаем детали и цвет!

– Отлично. Значит, завтра у нас выходной? – пытаясь переключиться на хорошее и выбросить всё плохое из головы, спросила я.

– Да, будем обсуждать детскую и бездельничать.

– Звучит как план, – согласилась я.

Осман старается, так что единственное, что я могла сделать, это хоть немного смягчиться. В конце концов, все мы люди, и никто из нас не идеален.

– Если будет девочка, можно нарисовать замок, а если мальчик, машину. Дети любят такое, оглянуться не успеете, как они вырастут и начнут восхищаться спальней, – щебетала дизайнер, пришедшая на следующий день, рассматривая фронт предстоящих работ.

Не знаю почему, но она меня раздражала. Слова не давала вставить, щебеча и расписывая, что мы должны сделать, и совершенно не интересуясь нашим мнением. Я ненавидела такой тип людей, считающих, что они знают лучше всех, что вам надо.

– Осман, – дернула я мужа за рукав рубашки и, подождав, пока он наклонится ко мне, шепнула по-русски: – Выгони ее, пожалуйста. Мне она ну совсем не нравится.

Понимала, что веду себя по-детски, но пересилить себя не могла.

– Что ты такое говоришь, лапа? Она лучший дизайнер… – начал было Осман, недоуменно глядя на меня.

– А мне всё, равно лучший или нет, я не хочу, чтобы эта зазноба занималась комнатой нашего ребенка! Она и слова мне вставить не дает, – насупилась я, уже не волнуясь о том, что может подумать обо мне эта женщина.

– Извините, моя жена вспомнила о визите к врачу, – извиняясь улыбнулся он ей, переходя на арабский язык. – Спасибо за вашу консультацию, мой секретарь с вами свяжется.

– О, конечно, господин Хуссейн… – начала она рассыпаться в любезностях, которые я просто-напросто пропустила мимо ушей.

– Ну что такое, Ксюш? Что тебе так не понравилось? – проводив дизайнера, вернулся ко мне Осман.

– Мне всё не понравилось Осман! Считай, что у меня на нее токсикоз!

– Так не бывает, лапа, – усмехнулся Осман, садясь рядом со мной на диван и легко пересаживая меня к себе на колени.

– Эй! А-ну, пусти! Мы ведь договаривались! – начала я возмущаться подобной бесцеремонностью.