Любимый фильм (СИ)

Мужчина выбрался из-за стола, поспешив на помощь жене, и, пользуясь кратковременным отсутствием отца, Эмма быстро пододвинула свой стул, принимая позу, выглядевшую достаточно невинно со стороны, но позволившую ей свободно дотянуться до колен сидящего напротив мужчины.

И, наверняка, при необходимости, еще выше.

Только слишком быстро вернувшийся Дэвид, со стуком поставивший кружку с горячим шоколадом напротив Киллиана, не дал ему малодушно отодвинуться как можно дальше.

Желательно, за пределы квартиры, где, казалось, воздух стал потрескивать от сгущающегося напряжения, а низ живота стал наполняться знакомой тяжестью.

Он не хотел возбуждаться.

Правда, не хотел.

Не здесь, не сейчас.

Не в ярко освещенной комнате на глазах у ее родителей и чересчур внимательной вдовы Лукас.

Но, как всегда, его тело не могло ей противиться, и истомленный долгим ожиданием организм отчаянно затребовал свое, когда Эмма настойчивым движением ступни раздвинула ему колени.

Он же не весь железный!

И лукаво улыбающаяся женщина прекрасно это понимала.

– Спасибо, – хрипло пробормотал Киллиан, запоздало благодаря Дэвида за напиток.

Жаль, кружка была маловата для того, чтобы утопиться в ней, не дожидаясь момента, пока их обнаружат.

Везение ведь не может быть безграничным, верно?

– Пожалуйста, – любезно отозвался Дэвид, вновь занимая стул рядом с Эммой.

Мэри Маргарет и Бабушка сели за стол рядом, продолжая разговор – что-то о выпечке и детской аллергии, Киллиан не вникал. Сейчас ему не удавалось сосредоточиться ни на чем, кроме потирающей внутреннюю поверхность его бедра ступне любимой женщины.

Женщины, которая, по-видимому, окончательно решила свести его с ума.

Чувствуя, как пошло и бесстыдно напряженный член оттянул его джинсы, Киллиан сделал глоток шоколада, уменьшая объем напитка в кружке, и, выудив из внутреннего кармана куртки небольшую фляжку, щедро плеснул себе рома.

– Будешь? – предложил он удивленно приподнявшему брови Дэвиду.

Тот, смерив его пристальным взглядом, неожиданно ухмыльнулся в ответ:

– Давай!

Киллиан вылил остаток рома в подставленную кружку и, убрав опустевшую фляжку назад, глотнул получившийся напиток, чувствуя, как смешанный жар шоколада и алкоголя обжигает пищевод, устремляясь к желудку.

Вынести устроенную для него сладкую пытку на абсолютно трезвую голову не представлялось возможным.

Особенно сейчас, когда Эмма откровенно потирала его член, старательно делая заинтересованный разговором с родителями вид, хотя ее собственные щеки мило порозовели, а грудь определенно вздымалась чаще.

Мужчина пытался не ерзать, хотя мышцы выкручивало острым удовольствием, а тело то и дело стремилось непроизвольно выгнуться, толкаясь ей навстречу. Он шумно выдохнул, чувствуя, как пульсирует кровь во всех частях напряженного тела, как окончательно сбивается его и без того участившееся дыхание, повинуясь ритмичным движениям ступни.

Ему было жарко.

Нет, даже не так…

Ему было просто нестерпимо жарко!

Адское пламя растекалось по венам с каждым ударом бешено колотящегося сердца, создавая угрозу непроизвольного самовозгорания. Пытаясь скрыть стремительно выступающие на лбу капли пота, краснеющее лицо и пылающие кончики ушей, Киллиан залпом допил напиток и, отставив кружку, стянул куртку, словно бы невзначай оставляя ее лежать на бедрах.

– Жарко стало, – стараясь выглядеть как можно более спокойным, пояснил он в ответ на мельком брошенные на него любопытные взгляды. К счастью, это не вызвало лишних вопросов, – по-видимому, тема детской крапивницы остальных интересовала куда как больше, нежели внезапно разгорячившийся пират. Эмма, пользуясь тем, что родители устроили небольшую дискуссию по поводу лечения сыпи у малышей, обхватила ладонями свою кружку, и, глядя поверх нее, встретилась с Киллианом взглядом.

Впервые с того момента, как они сели за стол.

Мужчина невольно залюбовался тем, какой откровенно желающей она выглядела, удивляясь тому, как этого не замечают другие.

Блеск глаз.

Румянец.

Учащенное дыхание.

Киллиан смотрел на нее так, как смотреть было попросту непристойно.

«Я хочу тебя!» – беззвучно шепнул он.

Эмма на мгновение прикрыла глаза. Судорожно выдохнула. Снова посмотрела на него, чуть заметно улыбаясь:

«Я тоже. Скоро».

И, смилостивившись, мягко убрала ногу, тем не менее, не отказав себе в удовольствии напоследок пройтись ступней по внутренней поверхности его бедра.

Скоро.

Скоро.

Скоро.

Беззвучно произнесенные слова пульсировали в висках, эхом отзываясь в блаженно затуманенном мозге, а видение их полуобнаженных, слившихся воедино тел обожгло его и без того нестерпимым возбуждением, пробивая до кончиков пальцев.

Сосредоточив взгляд на пустой кружке с подсыхающей капелькой шоколада у края, мужчина глубоко, ровно задышал, пытаясь привести себя в чувства. Помимо воли представляя, как поднимается из-за стола, подхватывает Эмму на руки, уносит в ванную комнату, закрыв за собой дверь, а потом прижимает ее к стенке, лихорадочно стягивает одежду и врывается в нее, такую тугую, жаркую, влажную…

Интересно, сколько после этого Киллиан проживет, прежде чем Дэвид его прикончит?