Любимый ученик Мехмед (СИ)

Конечно, наследник престола лукавил. Спать ему минувшей ночью очень даже хотелось, но в то же время хотелось бросить вызов самому себе: «Смогу я выучить суру целиком или не смогу?» Мехмед одержал победу, выучил и теперь радовался своей победе. Он радовался ещё ночью, когда на небе начали меркнуть звёзды, и принц позволил себе, наконец, провалиться в сон.

«Я сумел», — думал он и считал себя хорошим учеником, в то же время понимая, что вовсе не обязательно покажется таковым для учителей. Бессонная ночь означала, что сразу после неё Мехмед сможет быть внимательным только на первом уроке и, конечно, на уроке греческого, а во время остальных занятий начнёт клевать носом или даже заснёт, и преподаватели за это не похвалят.

Бессонная ночь означала, что и после полудня, когда настанет время для некнижных наук, то есть для воинских упражнений, принц останется утомлённым, и наставники непременно за что-нибудь поругают — за пропущенный удар деревянной сабли или неметкую стрельбу из лука.

Мехмед вполне ожидал услышать недовольное: «Что это с тобой сегодня?» — но ещё ночью, заучивая двадцать девятую суру, он мысленно махнул на недовольных наставников рукой.

Увы, день принца был расписан по часам, а свободное время оставалось только вечером, поэтому, когда Мехмед понял, что для того, чтобы выучить суру, вечера никак не хватит, пришлось пожертвовать ночным сном.

«Теперь посмотрим, что из этого выйдет», — думал наследник престола, сидя перед изумлённым преподавателем, а мулла меж тем чуть поёрзал на своём тюфяке и улыбнулся в бороду:

— Молодец. Ты всё выучил и, кажется, без ошибок. Но насколько хорошо ты понял то, что выучил?

Мулла по уже заведённому порядку начал задавать Мехмеду вопросы на арабском языке, начинавшиеся со слова «что» или «почему». В ответ на каждый такой вопрос принц должен был произнести также по-арабски «в Коране сказано», а дальше ещё раз рассказать один из аятов, подходящий по смыслу. Это было довольно просто, и Мехмед подумал, что мог бы выполнять такое упражнение даже в полусонном состоянии.

— Молодец, — снова улыбнулся мулла, весьма довольный. — Наконец-то, ты стал учиться. Наконец-то, мне удалось выбить из тебя лень и упрямство. Наконец-то, мои труды начали приносить плоды. А если ты и дальше будешь радовать меня, я напишу твоему отцу письмо, где скажу о тебе хорошие слова.

Мехмед предвидел такие речи и поначалу хотел просто промолчать, но вдруг, повинуясь внутреннему порыву, произнёс:

— Я выучил суру не для того, чтобы меня похвалили. И не потому, что стал бояться наказания. Я выучил её ради стремления к знаниям. Когда я учил, то бросил вызов самому себе и победил, потому что заставил своё же упрямство сражаться со своей ленью, а в сражении упрямство стало упорством. Я обернул своё же упрямство себе на пользу.

Эти слова мулле не понравились, но он не принял их всерьёз, поэтому не рассердился:

— А не переоцениваешь ли ты себя? — с лёгкой насмешкой спросил Ахмед Гюрани.

— Нет, — спокойно ответил принц и продолжал. — А ещё я думаю, что свои пороки человек может победить только сам. Никто не сделает это за него. Даже с помощью палки. Я знаю, что учеников наказывают ради их же блага, но, по-моему, это не помогает. Ученик может исправиться только сам. Учитель не может исправить его, как бы ни старался. Даже тысяча ударов не поможет.

— Наконец-то, мне удалось выбить из тебя лень, — задумчиво повторил наставник, поднимаясь на ноги и сохраняя на лице всё такое же выражение довольства. — Однако мне нужно ещё много потрудиться прежде, чем отправлять твоему отцу письмо с хорошими вестями, потому что твоё упрямство осталось при тебе. Что ж, потружусь ещё ради твоего блага и блага государства.

Мехмед подумал: «Мулла пытается присвоить себе мою победу», — и поэтому не огорчился из-за того, что письмо не будет отправлено. В письме отправитель говорил бы лишь о собственных заслугах, а не об успехах своего ученика. Что за интерес ученику стараться ради такого послания!

— Мне виднее, в чём для тебя благо, и как этого блага достичь. Старшим всегда виднее, — назидательно произнёс мулла и, очевидно, ждал, что Мехмед ответит, пусть и с неохотой: «Да, учитель».

Ответа не последовало. Поэтому наставник, подождав немного, выразился яснее:

— Ты должен благодарить меня, благодарить за мои усилия, но вместо этого возгордился. Разве ты знал бы сейчас хоть один аят из Корана, если бы не я? Нет. Ты так бы и остался неучем. Вот неблагодарный! Стоило появиться успеху, и ты сразу забыл, кому обязан. И твердишь «я», «я».

Наследник престола, продолжая молчать, показывал, что остался при своём мнении, и тогда мулла сделал знак прислужнику, чтобы подал палку. Принц вопросительно посмотрел на своего учителя, а тот повелел:

— Встань и наклонись.

Мехмед поднялся и склонился, упершись руками в колени, как уже привык делать. Лишь спросил раздражённо:

— За что на этот раз? За упрямство?

— За неуважение к учителю, — ответил мулла и нанёс три удара, по обыкновению оттягивая каждый следующий удар, чтобы ученик лучше прочувствовал предыдущий.