Любишь только дважды

Джоэл был выведен из равновесия, голова плохо соображала, и он не мог понять почему. Его учили быстро адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам и не просто выживать, а выжимать из создавшихся обстоятельств все возможное. Неужели он уже терял хватку? И это всего лишь через восемнадцать месяцев после увольнения из спецназа? Это казалось ему маловероятным.

Джоэл вернулся в гостиную и увидел, что Марли неподвижными глазами смотрит в пространство перед собой. Она совершенно определенно была в шоке. Молодой человек встал на колени рядом с тахтой, открыл аптечку и осторожно приподнял пострадавшую руку. Она была холодной. Девушка шумно вдохнула.

– Не хочется причинять вам боль, – сказал Джоэл. – Но этим нужно заняться сейчас же.

– Я знаю, – пробормотала Марли.

Кусок кожи от подушечки большого пальца до запястья был вырван, лишь чудом не была задета артерия. Еще миллиметр, и рана стала бы смертельно опасной.

Джоэл почувствовал, как в нем поднимается ярость. Он узнал свое извечное стремление защитить женщину, попавшую в беду. Оно не нравилось ему, но деваться от этого было некуда.

Как только поблизости оказывалось смазливое женское личико, молящее: «Где же мой герой?» – Джоэл тут же приходил на помощь.

Сжав челюсти, он положился на свою подготовку по оказанию первой медицинской, помощи и постарался не обращать внимания на то, что футболка Марли была обернута вокруг руки, вместо того чтобы прикрывать ее роскошное тело. Но в то время как его руки привычно обрабатывали рану, он все же не удержался и бросил взгляд на ее грудь. Ух ты!

Устыдившись себя, Джоэл быстро перевел взгляд на ее лицо.

Марли была намного привлекательнее, чем ему показалось сначала. Все, что он видел до этого издалека или на мониторе камер наблюдения, были лишь эти огромные очки в черной оправе и мешковатая одежда. Теперь же, увидев ее так близко, Джоэл мог заглянуть за этот фасад.

Пухлые щеки делали Марли похожей на милого ангела, как на рождественских тарелочках, которые любят собирать старушки. У нее была идеальная кожа, волосы ниспадали на плечи каштановым каскадом, а ресницы были длинными и густыми. Губы прекрасной формы.

Только ее нос казался здесь не к месту.

Он был с горбинкой, как будто она когда-то его ломала. Но в то же время эта горбинка придавала лицу Марли выражение гордости и чувства собственного достоинства.

Их взгляды снова встретились. Джоэл уловил какую-то смесь эмоций за стеклами очков. Смущение, беспокойство, страх и что-то еще.

Благоговение? Любопытство?

Нет, не то. Скорее можно было сказать, что она взглянула ему в глаза и тут же все о нем узнала.

Он отмахнулся от этих беспокойных мыслей. Внезапно Джоэл вспомнил, в каком он виде. Нервы его напряглись. Да, его застали без штанов, и этого уже не изменишь.

Остается только постараться не думать об этом и попытаться узнать, почему женщина, которая не впустила его в свой дом несколько минут назад, теперь ворвалась в его собственный дом через заднюю дверь.

Глава 3

У адмирала Огастеса Хантера было все, что он только мог пожелать. Огромный офис в Пентагоне. Роскошный дом в Мэриленде. Два «мерседес-бенца» последней модели. Хорошенькая молодая жена с грудью, окружность которой превышала размер ее талии. И повторный шанс стать для своей трехлетней дочки Эми лучшим отцом, чем он был сыну Джоэлу. Хотя в возрасте Гаса, принимая во внимание состояние его сердца, трудно было ожидать, что он доживет до ее свадьбы.

Гас легко поднимался по служебной лестнице, прикрывая задницы начальства, утаивая секреты и занимаясь политикой. Он только что закончил трехчасовой ленч с русской черной икрой в пятизвездочном отеле с двумя самыми влиятельными людьми Вашингтона, получил свое сшитое на заказ пальто у девушки в гардеробе, поднял воротник и вжал голову в плечи, выходя из крутящейся двери.

– Серебристая «Эс-Эл-500», – сказал он, передавая талончик и банкноту в двадцать долларов служащему. – Будьте с ней поосторожнее.

Благодарно улыбнувшись, служащий поспешил в сторону стоянки.

Гас сунул руку в карман, чтобы достать сигару, но нашел там лишь свернутую книжицу в мягкой обложке. Черт!

Никто ничего не может сделать как следует. Он вернулся в гардероб, сжимая журнал в руке.

– Вы дали мне чужое пальто, – сказал он девушке, внешне напомнившей ему Монику Левински.

– Нет, – покачала она головой.

– Не мое, – настаивал Гас. – Я нашел это в кармане. – Он потряс журналом у нее перед носом. – У меня этого не было.

– Во-первых, – сказала девушка, загибая палец, – ни одного темно-синего пальто, кроме вашего, сегодня не было, так что ошибиться я не могла.

Гас уставился на ее руки. Он подумал было, что она прищемила пальцы дверцей машины, но потом сообразил, что ее ногти просто были покрашены черным лаком. А белоснежная униформа не могла скрыть ее дерзких манер. В его время девушки не были так развязны. Он надеялся, что Эми будет больше уважать старших, когда ей исполнится двадцать.