Любить, бояться, убивать

– Зря. Оба в экстазе. Самая красивая девушка в мире, лучший во Вселенной перфоманс. А я их еще целовала – по-настоящему, с языком. Ну и всяких других идей мульен. И активность дикая. Заставляла клиентов танцевать, петь. Мужики у меня отжимались, тетки на одной ножке прыгали…

Я перебил:

– Когда мы с Риммой к вам на квест приходили – ты абсолютно нормальной была.

– Так Рома, ну, или Костя тоже не дураки, – вздохнула Ольга. – Я ж растрезвонила, что частные детективы придут. Поэтому в тот день меня, видно, ничем не подкармливали – я чувствовала себя обычно. Но все равно очень старалась, чтобы вас поразить.

– А в остальные дни – под кайфом работала?

– Нет. На меня находило – пару раз в неделю примерно.

– И когда это случилось впервые?

– Ну… первый раз где-то через неделю после того, как мы открылись. Я тогда смеялась беспрерывно. Лупила клиентов – и хохотала. А они очень боялись. И Ромка испугался. Ну, или притворялся. Версии строил, что со мной. Велел тест на беременность купить. Но беременные – они все скучные. А мне, наоборот, весело было. Однажды совсем накрыло. Пришли на сеанс три бабы. Я поставила их к станку, луплю со всей дури и пою арию из «Травиаты». На итальянском. Тут Ромка совсем занервничал. Вопит в мой наушник: «У тебя все нормально?» Я ему отвечаю: «Люблю убивать под красивую музыку». Клиентки услышали – трясутся, умоляют, пощады просят. Я себя случайно в зеркале увидела – сама испугалась. Зрачки крошечные, рот дергается. Но все равно не понимала, что со мной такое. Решила: это я так в роль вхожу. Что плохого, если людям нравится? Те три тетки в полных тасках были! Я когда одну за отверткой отправила, двух других заставила целоваться. Они сначала стеснялись, но быстро приладились, прямо в раж вошли, а меня просто плющит от хохота. Но, хоть и дуркую, – за временем слежу, все, что нужно, делаю. А клиенты потом отзывы хвалебные строчат. Так что в тройку лучших благодаря мне – и «дури», можно считать, вошли.

– Хорошо. Опиши мне день убийства. Прямо с утра. Поминутно.

– Ну… – задумалась Ольга, – сначала все очень обычно было. Проснулись, поели, потрахались, в магазин сходили, я плиту помыла. Часа в четыре поехали на работу. Первый сеанс был в пять вечера. Прошел как-то скучно – у меня настроения совсем не было. А в шесть мы выпили кофейку, – и уже к семи я разгулялась. Знаешь, ощущение, будто волной накрывает и тащит, тащит все глубже. А тебе не страшно – а, наоборот, весело. Сразу делаешь все в разы быстрей. Слова нужные – будто кто-то в ухо подсказывает.

– Давай конкретно про сеанс в двадцать два ноль-ноль, – попросил я.

– Тут я уже не все помню, – улыбнулась она довольно жалобно. – Но эйфория, по ходу, на максимуме была. Странное чувство. Этих Руслана и Розу вижу впервые, а ощущение – будто лучшие друзья пришли. Хочется обнять, поболтать. И так жаль, что бить их надо! Смеяться больше не хочется. Луплю их в танцклассе, а сама реву – жалею.

– Ты точно видела их впервые в жизни?

– Точно. Клянусь. Это я помню.

– А про перчатки? – вкрадчиво спросил я.

– Что в них ходила – да. Как надевала – не помню.

– А кто их дал?

Она неуверенно пожала плечами.

– Вроде никто не давал. В подсобке взяла. Наверно.

– Зачем они тебе вообще понадобились?

– Эта дура-клиентка банку с формалином разгрохала. Надо было пол вымыть, пока ламинат не разъело. А мужики разве до уборки снизойдут?

Тут все вроде сходилось, и я задал следующий вопрос:

– Давай теперь про винтовку. Откуда она у тебя взялась?

Ольга не колебалась ни секунды:

– Костик дал.

– Когда?

– Клиенты ушли в лабиринт, а я побежала воды глотнуть – сушняк дикий начался. Вот он меня у кулера и поймал. Пушку протягивает, говорит: «Иди, мужика пугни. А то рожа у него слишком радостная. Не боится, по ходу. Может потом плохой отзыв написать».

– И часто вы так сценарий меняли?

– Бывало. Если клиенты чудили или слишком пугались, или, наоборот, не цепляло их. По ситуации: одним нагоняли страху, а другим убавляли. Но только менял программу всегда Рома. А дело Костика – придурка изображать. Но мне-то – на тот момент – по фигу! Классная, думаю, затея! Сейчас выловлю хоть кого – и пальну. Неважно: в Ромку, в клиентов. Шума хотелось, драйва. Короче, схватила винтовку – и в лабиринт. А там темнотища, да и хожу я в него редко… заплутала, короче. Но все равно весело. Бреду в темноте и ржу. Споткнулась обо что-то. Упала, винтовку уронила. Еще больше стало смешно. Ползаю на четвереньках, ищу. Не нашла. Ладно, думаю. Пойду так. Если Ромку встречу – в рожу дам. Или поцелую. Иду. Но прямо наваждение какое-то: никак не могу его найти. Хотя шаги, выстрелы, крики слышу. А потом вдруг свет включился. Я увидела: Миша бежит. Роза. Я за ними. Ну… и все.

– Так-так, – навострил уши я, – ты точно уверена, что в лабиринт вошла с винтовкой от пейнтбола?

– Ну… а с чем еще? – она взглянула удивленно.

– Костя тебе дал именно ту, что в кладовой лежала?

– Э… да. Наверно.

– Наверно или точно?

– Да я не разглядывала! Но вроде рукоятка, размер – все такое же.

– И цвет рукоятки?

– Цвет не помню. Темный.

– А ты стреляла из этой винтовки?

– Да.