Любить и беречь (СИ)

- Ну да, и скоро я окончательно превращусь в Ирму. Сиди дома, молчи, никуда не выходи, только плюшки осталось начать печь и салфеточки вышивать. Как она, кстати?

Таша подавилась чаем.

- Кто? Ирма? Ты еще спрашиваешь? Тебе правда интересно?

- Почему нет? Я не хотел, чтобы так все получилось. И мне ее жалко.

- Ник, тебе нимб на уши не давит? Она на развод подала, и это тоже попало в газеты, кстати! Хорошо еще Глеб не знает, надеюсь, ему не сообщат.

- А что ей оставалось делать? По-моему, это логично.

- Ничего в этом логичного нет! Не принято у нас сор из избы выносить. Ну жили бы по разным домам, разводиться зачем? Знаешь, сколько раз Кароль со своей Тиной расходился? Раз пять точно. Потом сходились, и никогда в прессу ни слова не попадало! Я не к тому, что Глеб к Ирме вернется, ты не подумай. Я к тому, что она ведет себя неправильно. В нашем кругу так не принято.

Никита молча курил. Глеб вчера даже снял свой запрет на курение в доме – видимо любимый очень хотел, чтобы Нику тут было комфортно. Ни о чем он не думал. А Ирму и правда было жалко. Куда она теперь денется? Глеб был всем в ее жизни. Для кого теперь готовить диетические запеканки и вышивать крестиком?

Таша помогла Никите разобрать вещи, которые Глеб вчера свалил кучей в шкафу, рассортировала чистое и грязное, показала, как пользоваться мудреной Ирминой стиралкой, даже провела ликбез по стирке концертных рубашек и чистке костюмов. В какой-то момент у Никиты возникло желание взять блокнотик и все записать по пунктам. Он и предположить не мог, что тут столько тонкостей: и воротники нужно отглаживать, и в химчистку каждый раз пиджаки сдавать, и брюки гладятся совершенно по-особому. Впрочем, брюки он вообще гладить не умел, джинсы же не мнутся.

- А в целом, не заморачивайся, — подытожила Таша. – Пиджаки в химчистку, брюки пусть сам гладит, главное – чтобы свежие рубашки на каждый день были. А дом убирать найми клининговую службу, я тебе дам телефон. А то правда в жену превратишься. И найди себе нормальное дело. Не за компьютером, а такое, чтобы из дома уезжать.

- А Глеб?

- Что Глеб? Он, к счастью, больше не беспомощный инвалид, сиделка ему не требуется. Вот увидишь, у вас еще лучше отношения станут, он начнет больше тебя ценить. Хочешь, я с Ромкой поговорю, чтобы он тебе с практикой помог?

- Опять? Он уже помогал. Спасибо, Таш, но психологом я работать не хочу. Мне одного пациента выше крыши хватает. Сам что-нибудь придумаю.

За обсуждением этой без сомнения увлекательной, но тяжелой для Никиты темы их и застал вернувшийся Глеб Васильевич. Любимый сиял как начищенный пятак.

- Меня пригласили на ток-шоу! Центральный канал! Эфир в прайм-тайм! Съемки завтра! – с порога сообщил он. – Здравствуй, Ташенька.

- Ну надо же, заметил.

Таша внимательно его разглядывала, задержалась взглядом на трости, но никак ее не прокомментировала.

- Что за шоу? Какая тема?

- Не помню, — беспечно пожал плечами Глеб. – По-моему, что-то бабское. Из серии «Между нами, девочками». Да какая разница? Прайм-тайм! Вся страна смотреть будет! А меня в этом доме кто-нибудь покормит? Мне еще вечером на работу.

- Куда? – возмутился Ник. – Ты же обещал себя беречь! Мы не успели приехать, ты по Москве круги наматываешь!

- Ну прости, мой хороший. Тусовочка вечером намечается, у Палки День рождения. Вечеринка в клубе на Маяковке. Черт, название тоже забыл. Ну Игорь помнит, он меня везет.

- У чего, прости, День рождения? – мрачно уточнила Таша, отрезая ему пирога и ставя чайник. — Какой Палки?

- Певица такая, модная, Палкой зовется, — с набитым ртом сообщил Глеб. – Чего вы так на меня смотрите? Не я ее продюсер, не я ей сценическое имя выбирал.

- Это понятно, а зачем ты идешь на ее День рождения? – вкрадчиво уточнил Никита.

- Потому что позвали. А я сейчас не в том положении, чтобы отказываться.

- Тебе что, заплатят за выступление на Дне рождения?

- Нет, я же гость.

- А, то есть за хавчик петь будешь?

Ник метнул на тетушку грозный взгляд. Не стоит так с Глебом разговаривать, он и взорваться может, даром что сейчас улыбается. Но разве Ташу смутишь.

- Я просто приеду ее поздравить. Потусуюсь, засвечусь. Чтобы народ знал – Немов вернулся, он в форме и в голосе, и готов выступать.

Ник тяжело вздохнул. Опять доказывает. И ведь без трости поедет наверняка. И петь там будет. Народный артист России поздравляет Палку. Зашибись просто! И все ради того, чтобы «засветиться», напомнить о себе. Так дальше пойдет, он еще приплачивать начнет за возможность выйти на сцену.

- Я вернусь поздно, так что ты ложись спать, меня не жди, — продолжал Глеб как ни в чем не бывало.

Возникла неловкая пауза. Таша сосредоточенно размешивала сахар в чае, постукивая ложечкой о стенки чашки. Никита буравил взглядом Глеба. А Глеб Васильевич невозмутимо доедал третий кусок пирога и ничего не замечал.

- Никит, а давай ты сегодня к нам поедешь? У Ромки спектакль, зато у Ксюшки вечер свободный. Пообщаетесь.

Таша первая сообразила, что надвигается гроза, и решила разрядить обстановку. Но Никита только мотнул головой:

- Спасибо, Таш, но нет. Я на Бардина поеду. Домой.