Любить или воспитывать?

Проблема, безусловно, есть, продолжала думать я. Но что это, собственно, за проблема? Большинство зависимостей – это все-таки биохимия. Здесь как будто бы ничего такого нет. Или я просто мало об этом знаю? Если сказать честно, то да. Мне не только неизвестны результаты научных исследований этой проблемы (если таковые существуют) – я даже толком не знаю, что собственно там происходит. Там, внутри электронных сумерек, там, куда, как бабочки на огонь, летят мои подростки… Но я исследователь или где?

Моя дочь за несколько минут насоздавала мне страничек во всех основных и доступных на тот момент социальных сетях. За несколько дней в них проявились мои давно забытые одноклассники, женщина, с которой я будто бы вместе отдыхала в пионерском лагере (я ее не вспомнила), и коллега, с которым я когда-то работала в одной лаборатории (теперь он жил в Штутгарте). Я всем честно ответила: привет-привет! У меня все нормально, а у вас? Прочитала ответы, по запросу включила их «в друзья» и подумала: что же дальше? Дальше – ничего.

Сетевые игры оказались мне, в общем-то, не по мозгам, но я успела приблизительно понять, что там происходит и каковы мои как игрока возможности. Спасти мир и еще общение с соратниками по спасению – приблизительно такое же, как «Вконтакте».

– Ну что, вы все поняли? – мой пятнадцатилетний исследователь-единомышленник снова, теперь уже самостоятельно, записался ко мне на прием.

– Не могу сказать, что все, но кое-чего слегка прояснилось, – осторожно сказала я.

– Что же? – он жадно вытянул тонкую шею, и я увидела, что ему действительно интересно. Все это время он и сам напряженно думал в заданном направлении.

– Во первых строках письма, – быстро сказала я. – Ты, скорее всего, действительно не будешь сеять хлеб и писать романы. Но в тебе очень жив исследовательский инстинкт, ты хочешь понять, в условиях схождения на ваши головы информационной лавины ты способен сопоставлять и группировать факты и явления, это дорогого стоит. Это – путь, и мы к этому еще вернемся.

– Правда? Вы это вправду говорите или чтобы так… лечите меня? – мне показалось, что в его глазах блеснули слезы. Господи, неужели с ним вообще никто никогда не говорил о нем самом?! – Так что же там с соцсетями? – он справился с собой, захлопнул раковину и снова стал обычным подростком – в меру закрытым и отчужденным.

– Знаешь, был такой философ и исследователь – Конрад Лоренц, – сказала я. – Он фактически придумал науку этологию, исследующую поведение животных, и в числе прочего он изучал поведение серых гусей…

Мальчик понимающе улыбнулся, и я увидела, что не ошиблась: он никогда не слышал о Лоренце, но умеет сопоставлять и уже думает в том же направлении, что и я.

– Летом, во время гнездования, гуси живут большими колониями – они гнездятся на земле, и вместе им легче оборонить яйца и птенцов от хищников. Еды там в избытке, конкуренции за нее практически нет. Гуси кормятся, насиживают яйца, охраняют птенцов, спят, просто гуляют. Если появляется хищник, на него нападают и гонят его всей огромной колонией. Но вот Лоренц заметил у гусей странное поведение. Иногда, без всяких видимых причин, два гуся (обычно самцы) вставали напротив друг друга, поднимались на цыпочки, хлопали крыльями и кричали. Потом снова шли по своим делам. Через некоторое время ритуал той же парой повторялся. Были и другие устойчивые пары. Если к ним пытался присоединиться третий гусь (подходил сбоку и неуверенно взмахивал крыльями), его могли принять, а могли и прогнать. Союз гусей явно не имел ни оборонительного, ни сексуального, ни даже иерархического значения. Лоренц назвал наблюдаемое им явление ритуалом совместного крика у серых гусей и даже дал ему приблизительный перевод: «Ты здесь? – И я здесь! – Ты как? – И я так же! – Мы вместе, и это зд'oрово!»

– Вау! Да это же общение «Вконтакте»! – воскликнул мой смышленый мальчик. – Один в один! «Ритуал совместного крика»! Накопление френдов. Серые гуси, кто бы мог подумать!.. Так зачем им это?

– Ты сам ответь.

– Я думаю, просто для уверенности. Неодиночества в общей сети гусей, среди гусиной толпы.

Я демонстративно зааплодировала. Мальчик покраснел.

– Но почему не дружба в реале? – спросил он.

– Дружба в реале дорого стоит, требует много затрат. Друг может быть навязчивым, злым, неумным, дружбу надо поддерживать, ухаживать за ней, часто о ней думать. «Ритуал совместного крика» много проще.

– А игры?

– Я не смогла их толком исследовать, – призналась я. – Может быть, то, о чем ты уже говорил: желание свершений? Человеку, особенно молодому, хочется совершить что-то конкретное ради чего-то, что больше его самого… Построить, спасти, даже разрушить…

– Герострат, – вдруг сказал мальчик. Помолчал и тихо спросил: – Так что же… пусть оно будет?

– А ты? – спросила я в ответ (хотя обычно этим приемом не злоупотребляю).

– Я – нет! – твердо сказал он, но, подумав, поправился: – Я попытаюсь…

Воплощение добра