Любить не модно

Спорить не стала. Промолчала даже о том, что не ем мяса, потому что в этот вечер мне нужно быть милашкой-принцессой и, хлопая ресницами, через пару часов попросить принца отстегнуть мне тысяч эдак двадцать в долг.

Надеюсь, у него есть наличка.

Однако, чем больше времени проходило, тем сильнее начинала сомневаться в своём «хитроумном» плане.

Вот, блин. Да он же меня просто за идиотку примет!

– Ты почти ничего не ешь? – пригубив вина и промокнув губы салфеткой, Ник бросил на меня вопросительный взгляд. – Не вкусно?

– А?.. Неееет! Очень… очень вкусно! – с преувеличенным восторгом, и запихиваю в рот жареную креветку, принимаясь усердно жевать. Я не люблю морепродукты, но их, в отличие от мяса, хотя бы могу позволить себе съесть в малых количествах.

– Надо было и тебе стейк заказать, – Ник виртуозно орудуя ножом и вилкой, отрезает кусочек говядины и отправляет в рот.

Надеюсь, я сейчас не поморщилась.

– Нет, всё отлично.

– О! Попробуй! Тебе понравится! – отрезает ещё кусочек и тянет вилку к моему рту.

– Нет, спасибо, – как идиотка посмеиваюсь.

– Давай же, Крис. Это вкусно!

– Нет, правда…

– Скажи «Аааам!», – смеётся, находя это забавным.

– Не хочу. Ешь сам.

– Криииис?

– Я не ем мяса!

– О… – вилка падает на тарелку, а я тут же извиняюсь, за то, что не сдержавшись повысила голос и тем самым привлекла к нашему столику внимание посетителей. – Почему раньше не сказала?

– Не знаю. Просто. – Хватаю бокал с вином и залпом осушаю половину, хоть и договаривалась с собой не пить сегодня спиртного. – Не могу есть животных, вот и всё.

– Прости, я не знал.

Извиняется?..

Теперь я чувствую себя неловко.

– Ты мне нравишься, Крис, – заводит тему, сразу после того, как официант подал нам десерт. – Очень нравишься. Это правда.

Интересно, сколько девушек до меня сидели на этом же стуле и слушали от Мажора подобную чушь?

– Ты… не такая, как все, – улыбается. Обворожительно, ничего не скажешь. – Ты… ты как бриллиант для этого города. Неудивительно, что даже этот недоумок на тебя запал.

Вот зачем мне в этот момент потребовалось сделать глоток вина?

Тут же поперхнулась, закашлялась и прижала к губам салфетку.

– О чём ты? – фыркнула, весело поглядывая на Ника. А с чувством юмора у него ничего.

– Об Арчи, о ком ещё, – с отвращением. – Я видел, как он на тебя смотрел.

– Как заботливый и немного ворчливый папаша?

– Как кто? – смеётся. – Скорее, как ревнивый придурок. Ха! Будто у него шансы есть. Будто такая, как ты, способна посмотреть на такого, как он.

– На какого «такого»? – вышло куда жестче, чем собиралась и глазами его буравлю, но Ник, будто бы и не заметив моей резкости, продолжает улыбаться.

– На бывшего наркомана, – смеётся отрывисто. – Ты что не знаешь, чем он на своём районе лет пять назад занимался?

Не заметила, как схватилась за вилку и всё сильнее сжимаю её в кулаке.

– Не знаю, чем он там со своими дружками «закидывался», – расслабленно продолжает Ник, – и откуда они вообще эту дрянь брали, но его опекунша только и успевала то из больницы его забирать, то из РУВД. Всё клялась, что перевоспитает подонка; на глазах у всех то колотила, то подзатыльников отвешивала, когда тому ещё восемнадцати не было, а потом… потом он в конец от рук отбился. А сколько потасовок и драк из-за его компании шизанутых в городе было… Каждый мент в лицо Арчипова знал, и чуть что случалось, первым делом его искать отправлялся, да и… Эй, Крис? Что такое? Тебе нехорошо?

Не знаю.

Я просто в ступоре.

И мне явно не очень хорошо.

– Прости, давай закроем эту тему.

– Нет! – звонко. Неловко откашлялась и на полтона тише: – И… что случилось потом?.. Я имею в виду, сейчас ведь Митя… он… он не такой.

– Конечно, не такой! – пренебрежительно фыркает и делает глоток вина. – У них там в компании какой-то парень от передозировки умер, или от какой-то дряни не качественной, я уже и не помню… Это пять, или шесть лет назад было. Так вот после того случая компашка-то их и разбежалась в разные стороны, а этот придурок вроде как за ум взялся. По крайней мере, мне так отец рассказывал. Он у меня прокурор.

– Понятно, – тупо, а вилку всё сильнее в кулаке сжимаю, и застывшим взглядом смотрю куда-то сквозь стол, как Ник вдруг добавляет:

– Не удивительно, что его мамаша ещё младенцем бросила! Как в воду глядела. Ха.

– Что? – резко поднимаю к нему взгляд.

– Брошенка он, вот кто. Тоже не знала?

Знала. Ещё как знала. И этим я от Мити теперь не сильно отличаюсь.

– Нормальных детей родители не бросают, – фыркает с усмешкой, зачерпывает ложечкой взбитые сливки с десерта и, смакуя, отправляет в рот.

А я буквально прожигаю эту наглую рожу глазами, и решаю, что чёрт с ними, с этими деньгами!

– Крис, – игриво поглядывает на меня и кивает на свой десерт, – я тут, кажется, один не справлюсь. Поможешь?

– О, конечно помогу! С радостью! – расплываюсь в широкой улыбке и уже спустя мгновение десерт оказывается размазанным по роже Мажора!

Через минуту я уже шагаю по улице и ловлю такси, собираясь расплатиться за поездку до дома той самой – «нашей», – купюрой в пятьсот рублей.