Любить нельзя использовать

– Нет. Работаем. И найдем обязательно. Свидетели уже дают показания о «лечении».

– Так значит, Руслан пострадал не один? – этот вопрос дался мне очень трудно. Вину, за случившееся я с себя не снимал.

– Понимаешь. Именно случай с Русланом подал им идею о возможном легком заработке. Думаю, что Вероника рассказала про Соколова, а наш «доктор» объяснил, как можно вызвать временную парализацию конечностей.

Николай Петрович слишком хорошо знал человеческую природу. И знай, Данилов, что это из-за него пострадал его друг, он все равно будет себя за это винить. И неизвестно, во что это может выйти. А так. Может быть, когда-нибудь и зачтется ему эта маленькая ложь, но за свои грехи он готов всегда ответить. А отравлять жизнь еще и угрызениями совести не стоит. Тем более, что те, кто действительно виноват, уже наказаны.

– Артур, а ты уверен, что тебе нравится твоя работа? – вдруг спросил Николай Петрович.

– Уверен, что не нравится, и уже задумывался вернуться по контракту, – признался этому человеку.

– И ты оставишь Людмилу одну, сейчас?

– Это было до того, как я ее нашел. А сейчас, зная, что у нас будет ребенок, нет.

– Это правильное решение, – по-хитрому улыбнулся Градов. – А не хочешь к нам в отдел? Мне как раз нужен толковый помощник.

– Но ведь у меня нет образования, – всмотрелся в глаза Петровичу: шутит он, или говорит серьезно. – А по возрасту уже не возьмут на обучение.

– За то стаж неплохой, и школа. А с образованием что-нибудь придумаем. Так я делаю запрос на перевод?

***

Людмила.

День прошел, как в тумане. И если бы не Татьяна, то, наверное, мой мозг сам бы съел себя из-за переживаний. Татьяна рассказывала о том, как они жили в Отреченском. И если ее послушать, то можно было смело снимать комедию. Столько смешных случаев они рассказали. Это сейчас им смешно, а тогда, я уверена, было совсем не до смеха.

Мы были у Татьяны. Олег Иванович сходил в магазин и купил бабе Зине торт. Меня не пустили, а Руслан еще не так быстро передвигался. Соседка была настольно удивлена, что даже дар речи потеряла! Естественно, никто не стал называть ей «настоящую» причину, а просто поблагодарили за то, что она присмотрела за квартирой, пока Татьяна отсутствовала.

Подруга собирала вещи, чтобы отвести их к нам. Здесь останется ее отец, и в начале лета должна приехать мама, дожидаться родов Татьяны. А Татьяна и Руслан будут пока жить у нас. От Артура ничего не было слышно. Он не звонил. Я тоже не знала, как теперь себя вести. Ведь из-за меня и моей глупости он чуть не попал в тюрьму. А еще в больнице мне сказали, что я тоже беременна. Срок небольшой, всего две недели. Эту новость я не сообщила ни брату, ни его жене. До сих пор не могу привыкнуть, что они женаты! Если не считать Танюшиного животика, то между ними ничего не изменилось: как издевались друг над другом, так и продолжают упражняться в остроумии. Смотреть на них без улыбки невозможно! Рада за них! А ведь когда-то Танька заявляла, что ни за что не согласится выйти замуж, если ей не устроят большую пышную свадьбу!

Мои размышления над превратностями судьбы прервали. Нужно было ехать домой. Артур так и не звонил. Решила помочь Татьяне разобрать дома сумки.

За этим занятием и застал меня Артур. Я не слышала, когда он пришел, и не знала, сколько времени стоял, наблюдая, как убираю вещи, пока Татьяна не толкнула меня.

Я обернулась. Слова застряли. Точнее их было слишком много, а я не знала, что сейчас важнее.

– Ужинать будешь? – спросила Татьяна, нарушив затянувшееся молчание.

– Нет. Мы поедем домой, – прозвучал ответ.

Я молча поцеловала подругу и пошла за Артуром. Он уже успел попрощаться с мужчинами, которые убирали все теперь уже ненужные приспособления. И мы вышли на улицу. Оказывается, уже стемнело. Кажется, я потерялась во времени.

В машине мы ехали тоже молча. Я видела, как он напряжен, и решила, что он очень устал, и не стала начинать разговор. В полной тишине поднимались домой в лифте, правда, с нами ехал мужчина, который выгуливал собаку. Но стоило нам только зайти  в квартиру и закрыть дверь, как Артур бросил ключи на тумбу и схватил меня, ворвавшись в мой рот так, словно умрет, если не получит живительный глоток. Он был жаден и напорист, словно обезумел. Он исступленно покрывал поцелуями лицо и шею, не сдерживая себя. Как это было в самый первый раз, когда он не мог себя контролировать. Мы слишком многое пережили за последние дни, поэтому ни о каком стыде и скромности речи даже и не шло. Слишком быстро он избавился от моей одежды. Резким, властным движением ворвался в меня, заполняя всю, без остатка. Не дойдя нескольких метров до кровати, стоя в коридоре и прижимая меня к стене, Артур, не жалея сил, вдалбливался резкими толчками, словно клеймил. Моих сил хватило только, чтобы держаться за него и не упасть. Какой же я была глупой, когда решила, что смогу жить без него! Он – моя жизнь! Моя любовь! Моя вселенная!