Любить тебя

Не молчи. Только не молчи. Не отключайся.

Не отрывая взгляда от дороги, сжала баранку одной рукой, а другой нашла наощупь руку Андрея. Она была холодной и вялой.

- Андре-ей! - кинула на него мельком взгляд, и машина дернулась влево.

Вскрикнув, ухватилась за руль обеими руками.

- Скоро будет проселочная, направо. Давай туда, - прошелестел в ответ мужчина.

Что, если задето легкое? Что, если кровопотеря критичная?

Вопросы, как удары. Невыносимо болезненные, хуже тех, которые прилетали от Ильи. Те, казалось, были вообще в прошлой жизни. В этой же я бесконечно мчалась по дорогам, огибая соседние машины, притормаживая у пешеходных переходов, вдавливая до упора влажными, покрытыми нашей с Андреем кровью, пальцами кнопку клаксона и умирая от страха. А позади всегда была полиция либо черные фургоны с мигалками, либо те и другие вместе.

Вот только теперь мы уже за городом...

Словно в ответ на эту мысль, прилетела автоматная очередь. Щелкнули ремни, и Андрей нагнул меня вниз, накрыв собой. На руку, каким-то чудом оставшуюся на руле, легла его пятерня, липкая от крови. Машину рвануло вперед, ведь я случайно сильнее прижала ногой газ.

- Цела? Нина!

- Д-да.

- Держи руль.

А сам, взяв автомат, опустил окно и, высунувшись в него, выстрелил длинной очередью.

В зеркало я видела, как один «приус» вильнул влево и замер, загородив полосу.

Андрей сдавленно выдохнул. Боковым зрением я увидела у него на руке свежую кровь.

- Рану зажми, - выдавила я.

Свернула на проселочную дорогу. Машину жутко затрясло, пришлось замедлиться.

- Нин, останавливайся, догонялись.

- Что..., - начала было я, но тут взгляд упал на приборную панель. Стрелка с уровнем топлива находилась опасно слева.

Осмотрелась. Мы немного оторвались, деревья сейчас скрывали машину. А дальше виднелись небольшие аккуратные домики. Поселок? Дачки?

Хоть бы второе!

- Поближе подъедем, бросим тачку и пойдем пешком. Вдруг выйдет спрятаться в одном из домиков. Как думаешь...

- Нина... Если поймут, что ты.... Со мной, тебя посадят. Или убьют. Ты это понимаешь?

- Тогда будь добр, Андрей, - свой голос я не узнала. Хриплый, надтреснутый, но твердый и веский, - помочь мне сделать так, чтоб нас не поймали. Нас обоих. Потому что, либо мы убежим вместе, либо вместе попадемся.

- Я долго не пробегу...

Я взглянула на него. Бледный, ни кровинки в лице. На висках бисеринки пота. Потрескавшиеся губы плотно сжаты, на скулах играли желваки. Ноздри раздувались от тяжелого, надсадного дыхания. Полуприкрытые глаза плавали, сил фокусировать взгляд уже не хватало. В них отчаянная решимость и океан боли.

Упрямо стиснув зубы, я продолжила ехать. В заложенном носу защипало, боль усилилась. Обзор затуманили слезы, они же комком давили в горле. Зажмурившись на мгновенье, я смахнула их.

Он умрет. Без медицинской помощи умрет. А получить ее можно только, если... Что если сдаться? Они ведь не должны стрелять, если без сопротивления.... Не должны же, правда?

Андрею сделают операцию. Да, он снова окажется за решеткой, но будет жив.

Горько усмехнувшись, я мысленно обругала себя за идиотизм и малодушие. Станут они его спасать. Ага, конечно. Все силы прям бросят.

- Нин, останавливайся! - резануло слух.

Взглянув на Андрея, я увидела, что в руке у него пистолет. И что дуло прижато к подбородку.

- Или я вышибу себе мозги.

Я затормозила. Заглушила двигатель. Автомат лежал между сиденьями. Рывок, и он у меня в руках. Раньше бы Андрей успел среагировать, но сейчас он слишком ослаб. Покрытая кровью рука легла на автомат поверх моей. Мой палец на курке. Неудачно дернусь, и все.

- Хорошо, давай, - прошептала, опершись подбородком на холодное дуло. - На счет «три». Вместе.

- Не смей! - от взгляда безумных глаз стало больно. - Ради меня не смей!

- Один.

- Расслабь руки, Нина, - с ужасом в слабом голосе, взмолился он.

Рука с пистолетом дрогнула.

- Два.

Я бы это сделала. Я бы спустила курок.

Выругавшись, Андрей дернул ручку и толкнул дверь машины. Я выскочила тоже. Подбежала поддержать, и была изо всех сил вжата в его грудь. Больно? Единственное, что сейчас чувствовала - это то, что он живой. А значит, жива и я. Холодные подрагивающие губы втиснулись в мои. Не поцелуй, глоток воздуха.

Местность открытая. Деревья, кусты редкие совсем, за ними не спрячешься. Еще и солнце это. Закончится ли когда-то этот долбанный день? Померкнет ли свет, дав спасительной темноте укрыть нас? Успеет ли...

Действительно, дачи, не поселок.

Охранника в будке у шлагбаума не было. Как могли быстро, мы юркнули в первый попавшийся переулок. Тишина. Будний день и середина сентября. Большинство дачников в городе. Вот только нам хватит и одной пары любопытных глаз, заметившей избитую девчонку в одной только прилипшей к телу рубашке, едва прикрывающей голую задницу, которая тащит на себе еле передвигающего ноги окровавленного мужика с «калашом» на плече. Пистолет Андрей сунул за пояс, прикрыл футболкой, автомат зажат между нами, но его все равно видно.

Форы у нас минуты. Шансов на сотню один.

Глава 31