Любите ли вы САГАН?..

Как хорошо, что ты мне написал. С тех пор, как ты уехал, я брожу по Парижу, как неприкаянная душа. Наш последний вечер был или слишком счастливым, или слишком грустным, скорее грустным. Я вспоминаю твое лицо в легкой дымке, темные деревья и ужасные выстрелы из ружья той ночью. Мы не должны забывать друг друга. Впрочем, я об этом и не думаю. У тебя забавная прическа, почти желтые глаза, ты — красивый, твое имя — Луи, и забыть тебя невозможно.

2 ПЕРВЫЙ РОМАН САГАН

«Это незнакомое чувство, преследующее меня своей вкрадчивой тоской, я не решаюсь назвать, дать ему прекрасное и торжественное имя — грусть. Это такое всепоглощающее чувство, что я почти стыжусь его, а грусть всегда внушала мне уважение. Прежде я никогда не испытывала ее — я знала скуку, досаду, реже раскаяние. А теперь что-то раздражающее и мягкое, как шелк, обволакивает меня и отчуждает от других»[6]. Так начинается роман «Здравствуй, грусть», героиня которого, Сесиль, — девушка семнадцати лет. У нее нет матери, и она проводит летние каникулы в компании отца, Реймона, и его последней возлюбленной Эльзы Макенбург. На уединенной вилле, на берегу Средиземного моря они мирно живут, пока не появляется Анна Ларсен, подруга умершей матери Сесиль. Красивая, яркая и прямолинейная, она нарушает беззаботное и фривольное существование этого трио. Анна, рассчитывая выйти замуж за Реймона, удаляет Эльзу и тотчас пытается продемонстрировать свою власть над будущей падчерицей: запирает ее в комнате и заставляет перечитывать классические литературные произведения. При этом она не одобряет легкого и чувственного романа Сесиль с юношей по имени Сириль. Сесиль восстает против насилия и продумывает хитроумную стратегию, чтобы избавиться от непрошеной гостьи. В конце концов Анне Ларсен приходится отступить, она уезжает в крайнем раздражении, что оказывается причиной трагедии. На вилле звонит телефон, и все узнают, что Анна погибла в дорожной катастрофе на пути в Эстерель. Вдали от Средиземного моря Сесиль и Реймон не заговаривают об этой трагедии. «Но иногда на рассвете, когда я еще лежу в постели, а на улицах Парижа слышен только шум машин, моя память вдруг подводит меня: передо мной встает лето и все связанные с ним воспоминания. Анна, Анна! Тихо-тихо и долго-долго я повторяю в темноте это имя. И тогда что-то захлестывает меня, и, закрыв глаза, я окликаю это что-то по имени: «Здравствуй, грусть!»[7].