Любитель экзотики (СИ)

Гарри был очень рад такому раскладу, потому что Хогвартс ревностно требовал себе практически круглосуточного служения, а оставлять Северуса даже на пару дней он был всё ещё не готов. В итоге Северус стал штатным колдомедиком замка, а Гарри — профессором. Поначалу Гарри многое смущало, например Макгонагалл, не умеющая вовремя остановиться и раз за разом проигрывающая в карты Флитвику, который совершенно точно мухлевал, но никто не мог его поймать.

А сегодняшний завтрак вообще обещал стать «апофеозом абсурда», как выразился Северус, который и торопился больше для того, чтобы ничего не упустить. Пока детей вез Хогвартс-экспресс, профессора успевали немного расслабиться. Как раз настолько, чтобы хватило до следующих каникул. По слухам, которые активно распространяла Роланда Хуч, Дамблдор должен был представить нового профессора маггловедения, и почти никто не сомневался, что им будет Нимфадора Тонкс. Специально в пику Люпину, который на её выпускном напился и, запершись в кабинете защиты, слёзно каялся, что чуть было не «совратил студентку». Конечно, вопрос о том, кто кого чуть было не совратил, был более чем спорным. Лично Гарри ставил на Тонкс, как более решительную особу. Горячая кровь Блэков не давала ей ждать у моря погоды, на что Северус ехидно ей советовал поглядеть на собственную тётку, которой такие методы не принесли ничего кроме головной боли.

Про головную боль Гарри мог бы поспорить: по его наблюдениям голова должна была болеть у Тома Риддла, замечаемого в последние годы только в обществе Беллатрикс, хоть он и «не сделал из неё честную леди», по меткому утверждению Дореи. Но, похоже, саму Бель это не сильно занимало, как и Тома. Спрашивать прямо об их отношениях не решалась даже ушлая Рита Скиттер, а в слухи о том, что он, наконец, её бросил, уже почти никто не верил… разве что кроме самых отсталых домохозяек в провинции.

— Ты можешь и дальше медитировать у зеркала, а я пошёл.

Северус одёрнул чёрный жилет и вышел из их комнат, заставляя Гарри поторопиться. Большой зал поражал своей гулкой и какой-то торжественной тишиной, которую нарушали шепотки профессоров, что-то горячо обсуждающих в ожидании героев сегодняшнего дня.

— Вы что так долго?! — возмутилась Роланда. — А если я не стану принимать ставки?

— А куда ты денешься? Я по-прежнему лучше всех варю Перечное и Антипохмельное, — фыркнул Северус. — На что берёте?

— На то, что это будет Тонкс, ставить уже бессмысленно, — зашипела Роланда, — поэтому мы ставим на Люпина.

— Отлично. Тогда запишите пять галеонов на то, что он никуда не денется.

— Слишком общая фраза.

— Хорошо. Пять галеонов на то, что Люпин останется в замке профессором, а к концу года объявит о своей женитьбе.

— Принято!

— А я ставлю…

Договорить Гарри не успел, потому что двери зала распахнулись, и на пороге появился Дамблдор, придерживающий под локоть Люпина, то ли для того, чтобы тот не упал, то ли опасаясь побега.

— А вот и мы, друзья! — радостно провозгласил Альбус. — Мы немного задержались, рассуждая о наших новых первокурсниках…

— Держу пари, спорили, кто на какой факультет пойдёт, — прошипела сквозь зубы Роланда, считающая, что этот тотализатор вполне уже пора легализовать.

— Присаживайся, дорогой Ремус.

Повинуясь широкому жесту Дамблдора, «дорогой Ремус» уселся на единственное свободное место. Люпин выглядел смущённым, потому что явно догадывался о том, что будет дальше, и вымученно улыбался, силясь разжалобить коллег. Но не только Гарри знал, что это только маска. Помона Спраут ласково взглянула на Дамблдора:

— Не томи, Альбус, что ты решил?

Дамблдор хитро оглядел профессоров:

— А сейчас я хочу вам представить нашего нового профессора маггловедения. Давайте встретим его, как полагается… аплодисментами.

Инициативу директора все дружно поддержали, а Флитвик залихватски свистнул, отчего Люпин покраснел и уставился на сложенные перед собой руки. Гарри даже стало его немного жаль. Всё-таки коллеги, беззастенчиво пытающиеся устроить чью-то личную жизнь, иногда бывали жестоки. Но с другой стороны, если и в той, не случившейся реальности Ремус и Нимфадора были вместе даже во время войны…

Дверь открылась, и на пороге появилась радостно улыбающаяся Нимфадора Тонкс, волосы которой пламенели всеми оттенками красного.

— Доброе утро!

Перешагивая порог, Тонкс споткнулась и эффектно грохнулась в центре зала. Это досадное происшествие ничуть не умалило её энтузиазма и дало повод коллегам проявить себя с самой лучшей стороны, заботясь о ней.

— Иди и подай девочке руку, — рассерженной кошкой шипела на Люпина Макгонагалл, а Флитвик уже начал подталкивать его в спину.

— Отстаньте от него, — внезапно вступился Северус и добавил с неожиданной прозорливостью: — Вы же только мешаете!

Макгонагалл обиженно поджала губы:

— Мы хотим, как лучше!

— А получается, как всегда, — хохотнул Флитвик. — Кто бы мог подумать, что ты, Северус, окажешься самым чутким…

Этот же «самый чуткий» Северус после завтрака как раз занимался высмеиванием приветственной речи Гарри, когда в дверь осторожно поскреблись.