Любитель историй (СИ)

взгляд, разговоры на подобные темы, были обычным

враньем. Но то, с каким воодушевлением бывалые каперы

рассказывали свои невероятные истории, не давало мне

права усомниться в их подлинности. И лучше всех такие

байки травил мистер Бероуз.

Одноглазый пират, слегка прихрамывавший на правую

ногу, был худощав и лицом походил на высушенный

иринейский финик. Его истории были не похожи на все

остальные. Яркие и живые, они будоражили мое сознание,

заставляя забывать обо всем на свете. В начале своего

повествования, раскуривая старую потрескавшуюся

трубку, он всегда описывал море: вдумчиво рисуя красоты

горизонта и бесконечного неба, капитан ласково называл

его отражением соленого великана. Клянусь, в такие

минуты, облизывая пересохшие губы, я чувствовал, как мое

лицо обдувает свежий бриз, а перед глазами сияет

лучезарный рассвет - символ новой, неудержимой

надежды.

Я хорошо запомнил тот день, когда вся таверна загудела,

словно улей, обсуждая новое путешествие одноглазого

Бероуза. Жадно прислушиваясь к очередной сплетне,

выпущенной вместе с табачным дымом, я осознавал, что

мое место должно быть на бриге «Бродяга», а не среди

пьяных рыл, завсегдатаев «Дырявой лодки».

Только как мне напроситься в команду? Отчаянная мысль

не давала мне покоя всю следующую неделю. Я придумал

десяток неосуществимых способов, но даже не предпринял

попытки воплотить их в жизнь. Все идеи казались мне

наивными и неприступными, словно стены форта Па-

типа.

Отчаянье взяло надо мной верх, предрекая вечное

скитание на суше. Где угодно. Но только не в море.

Вечером капитан Бероуз вновь появился в таверне. Все

обступили его, приготовившись слушать очередную

морскую легенду, но одноглазый ответил отказом.

Поглаживая огромного черного кота, который властно

взирал на присутствующих, капитан объявил о скором

отплытии. Услышав новость, я окончательно потерял

надежду стать юнгой на «Бродяге». И только Фортуна в

тот час распорядилась иначе.

Толпа обступила капитана с расспросами и

поздравлениями. А я, засунув подмышку поднос, направился

к выходу, понимая, что мечтам о море пришел конец. И в

тот самый миг раздался крик капитана. Его любимый кот,

сорвавшись с рук, кинулся наутек. Уж не знаю, что так

напугало этого смоляного крысолова, но припустился он