Люблинский штукарь

Яша пошел на цыпочках. «Только бы ничего не скрипнуло», — чуть ли не молился он. Дверь, к счастью, была полуоткрыта. Яша очутился в спальне. Здесь оказалось темней, чем там, откуда он вошел, даже было не разобрать, где окно. Разве что только догадаться. Между тем его глаза стали привыкать. Из темноты возник сперва силуэт кровати, постель, голова на подушке — лысая голова с провалами вместо глаз, словно у черепа. Яша замер. Дышит ли старик? До Яши не долетало даже сопения. А может, он не спит? Или сегодня как раз издох? Или только прикидывается мертвым? Что, если он вскочит и кинется на Яшу? Старые люди бывают очень сильными… Тут старик наконец всхрапнул, и Яша пошел к кровати. Что-то звякнуло. Яша понял, что это отмычка. Наверно, зацепилась за пуговицу и теперь упала на пол. Не разбудил ли звук спящего? Не позовет ли тот на помощь?

Яша с минуту оставался в напряжении, готовый бежать от первого же шороха. «Я не смогу его убить! Я не убийца…» Но старик опять затих. Яша, присев, стал искать отмычку, но та снова куда-то подевалась. Железка играла с ним в прятки. «Та еще ночка! Силы зла ополчились против меня…» Внутренний голос нашептывал, что самое правильное скорей (поскольку счастье на этот раз явно изменило) бежать отсюда. Однако, несмотря на это, Яша продолжал красться к кровати. «Пока что добудем ключ», — сказал он себе с упрямой твердостью.

Яша коснулся подушки и невольно дотронулся до лица спящего. Словно обжегшись, он отдернул руку. Старик издал что-то вроде звука «э», как если бы все время спящим только притворялся. Яша замер. «Пусть попробует вскочить!» Он был готов бороться, вцепиться в горло, душить… Однако старик спал, пуская ноздрями тонкий свистящий звук, какой, если и захочешь, не изобразить. Было похоже, что спящему снился сон. Сейчас Яша видел получше. Он полез под подушку, но ключа там, похоже, не было. Яша снова стал совать ладонь между матрацем и подушкой, приподняв ее вместе с головой старика, но ключа не обнаружил. На этот раз интуиция его подвела. Оставалось одно. «Беги! — советовал ему кто-то. — Дело плохо!» Он опять принялся нашаривать отмычку, хотя знал, что играет с огнем. «Сейчас случится недоброе. Обедал тухлой едой, запиваю гнилой водой», — вспомнилась Яше еврейская пословица. Она пришла на ум, как приходили по ночам строки Писания и давние поговорки из хедера. Он весь покрылся потом, словно в жаркой и влажной парной, однако отмычку искать продолжал. «А не удушить ли старого пса?» — вопрошал, словно бы изнутри и словно бы со стороны, некто, решающего мнения не имевший, но зато имевший обыкновение давать недобрые советы и подстраивать дурацкие штучки именно тогда, когда человек попадал в переплет и должен взять себя в руки, чтоб не растеряться.

«Дело дрянь. Надо уходить!» — то ли думал, то ли бормотал Яша. Он выпрямился и стал пятиться в полуоткрытую дверь. Боже! По сравнению со спальней в гостиной было совсем светло. Он отчетливо видел каждую вещь. Даже картины на стенах (рамы, не полотна). Перед ним возник комод, и он на нем кое-что заметил. Ножницы! Что-то в Яше возликовало: это тебе и нужно!.. Он подошел с ними к сейфу. Замочная скважина из-за света газовых фонарей сейчас четко виднелась. Яша стал в ней копаться ножничным концом. Он снова был спокоен и словно бы вслушивался в устройство замка. Не английский… Но что тут за механика?.. Конец ножниц оказался широковат и проникнуть куда надо Яша не мог. Ясно было, что замок несложный, но в нем имелась какая-то хитрость, которую Яша не мог раскусить. Как детская загадка или шарада, над которой, если не разгадаешь сразу, будешь ломать голову часами. Необходимо было каким-то образом добраться до замочного нутра.

Внезапно пришло решение. Он достал из кармана записную книжку, вырвал несколько листков и скатал их в твердый столбик. Таким стерженьком замок хоть и не откроешь, но исследовать его можно. Столбик вошел глубоко, но, не обладая ни твердостью, ни упругостью металла, делу не помог. «Что ж, придется заглянуть сюда еще раз. Не торчать же до рассвета!..» Он покосился на балконную дверь. Провал! Фиаско! Впервые в жизни. Ничего себе ночка! Черная ночь! На Яшу напал страх. Он знал, что этим все не кончится. Внутренний враг, которого Яша всякий раз одолевал силой, смекалкой, заклятьями и заклинаниями, каким каждый обучается в жизни сам, брал сейчас верх. Яша чувствовал его: дибук, сатана, пакостник, который сталкивает с каната, мешает жонглировать, делает беспомощным с женщинами. Яша дрожащей рукой потянул балконную дверь. От предутренней прохлады разгоряченное тело охватил озноб, словно бы вдруг наступила зима.

8