Люблю и ненавижу

Он беспомощно переводил глаза с Карен на Джеймса и обратно. Господи, какой же он трус, с легким презрением подумала она. И этого мужчину я обожествляла… Нет, права была мама, называя меня глупой девчонкой!

– Понимаете, я сейчас на дежурстве, – мямлил Салливан, тщетно пытаясь найти лазейку.

– Тогда мы можем поговорить здесь, – жестко сказал Джеймс. – Как вам будет угодно.

– Но о чем нам говорить?

Бегающие глаза красавчика Эда, его нервозность выдавали его с головой. Карен внезапно почувствовала отвращение к этому на первый взгляд привлекательному мужчине. Неужели он действительно знал о том, что делает Лане роковой укол?

– Думаю, вы можете выйти в какое-нибудь ближайшее кафе, – сухо заметил Джеймс.

Салливан казался таким славным парнем. Но Джеймс уже ощущал, как поднимается в душе волна холодной ярости. Еще чуть-чуть, и она накроет его с головой, и тогда ничто и никто не сможет уберечь от его гнева этого красавца с бледным лицом и дрожащими руками.

– Здесь недалеко есть пиццерия, – негромко сказала Карен, дотронувшись до руки Джеймса. – Дежурному персоналу разрешается туда выходить.

И прикосновение ее маленькой ручки совершило чудо. Разум моментально прояснился и взял гнев под контроль. Он должен думать о Карен и держать себя в руках.

– Мне нужно предупредить коллег, – пробормотал Салливан. – Чтобы меня не потеряли.

– Ты вполне можешь оставить информацию в регистратуре… Эд, – сказала Карен с заметной насмешкой.

Такая ненависть вдруг взметнулась в его глазах, что девушка невольно вздрогнула. Но рука Джеймса обняла ее плечи, и на лице Салливана появилось безграничное удивление.

– Я вижу, у тебя теперь все в порядке, Карен, – проговорил он вполголоса. – Я рад…

– Да, у нее все в порядке, – сказал Джеймс с излишней резкостью. – Несмотря на то, что вы приложили массу усилий, чтобы испортить ей жизнь!

Кривая усмешка появилась на губах Салливана.

– Она сама сделала свой выбор, я тут не причем, – пробормотал он под нос.

Кровь бросилась Джеймсу в голову. Он сжал кулаки, но выражение лица Салливана остановило его. Тот смотрел уже без особого страха, скорее с насмешкой, словно решив про себя, что в этом визите для него нет ничего опасного.

Он, кажется, думает, что я приехал сюда, чтобы плюнуть ему в лицо за то, что он так обошелся с Карен, догадался Джеймс. Поэтому он так осмелел…

– Так вы идете с нами или нет? – холодно спросил он.

Надо держать себя в руках, чтобы сбить Салливана с толку, не дать ему заподозрить, как много им известно.

– Хорошо, – пожал плечами Салливан. Уверенность в себе возвращалась к нему прямо на глазах. – Раз вы проделали такой долгий путь ради встречи со мной, то я не могу уклониться от беседы…

Через пять минут они сидели в пиццерии, той самой, из которой когда-то Эд Салливан проводил Карен на итоговое слушание по ее делу.

Карен удивилась тому, что в ее душе не всколыхнулась ни одна струна. Странно было видеть Эда в знакомом окружении, странно сознавать, что он уже не имеет для нее значения. Но ничуть не странным было то, что она крепко держится за руку Джеймса, и это придает ей уверенности в себе. Все страхи, боль прошлого остались где-то далеко позади. Она помнила о них, но больше не ощущала их. И это было прекрасно.

– Итак, чем я могу вам служить? – спросил Салливан довольно развязно, когда они сели за столик и заказали по чашке кофе.

– Я бы хотел знать, почему вы вкололи то лекарство моей жене, – спокойно сказал Джеймс.

Он уже полностью овладел собой. Этому мерзавцу не удастся спровоцировать его.

– Я? – нехорошо усмехнулся Салливан. – Значит, ты все-таки открыла наш секрет, Карен?

Джеймс сжал кулаки. Салливан безошибочно нащупал его слабое место. Выпады против Карен убийственно действовали на него.

Но Карен повела себя совершенно неожиданно. Она не стала расстраиваться и заливаться слезами, или оправдываться и обвинять его. Она пожала плечами и равнодушно, словно все, что происходило сейчас, не имеет для нее никакого значения, сказала:

– Сам посуди, Эд, не могу же я выйти замуж за человека, который считает меня виноватой в смерти его жены.

Лицо Салливана тут же потеряло свое нагловатое выражение, а Джеймс одобрительно улыбнулся.

Молодец, девочка! – подумал он. На этого негодяя может подействовать только равнодушие.

– Поздравляю тебя, – промямлил Эд. – Я рад, что у тебя все так хорошо сложилось…

– Но вы не ответили на мой вопрос, – настойчиво продолжил Джеймс.

– Вы все знаете сами, – с раздражением проговорил Салливан. – У нее была истерика, и ее надо было успокоить. Я взял распространенное лекарство и сделал укол. Сознаюсь, я поступил неправильно. Но я так торопился, меня же ожидала прелестная дама…

Он масляно скользнул глазами по Карен. Она чуть сморщилась. Сейчас было смешно вспоминать, что на протяжении долгого времени та ночь была для нее единственным источником радости.

– Но вы же знали об аллергии Ланы, – проговорил Джеймс с видимым спокойствием, хотя внутри у него все кипело от злости и ненависти.