Люблю мой “смит-вессон” (I Love My Smith Wesson)

Папаша пробормотал что то женщине за баром, и та, сходив к холодильнику, вернулась с бутылкой газированной воды и стаканом.

– Твое здоровье, – сказал Злыдень.

– Что могу для тебя сделать, Стивен?

– Малькольму Пономарю младшему нужны люди на дверях в его клуб. Пятерка в час и все пьяные, кого они пожелают избить. Мне нужны крепкие, честные ребята без вредных привычек. Определенно без вредных привычек.

– У меня есть несколько на примете.

Злыдень положил на стойку блокнот и ручку.

– Запиши имена и телефоны.

Папаша взял ручку, подержал ее как банан недомерок и, высунув язык, начал писать.

– Что у тебя с лицом, Папаша?

– Ах это. – Дописав, Папаша затянулся сигаретой. – Сам знаешь, какова жизнь. В любое заведение могут забрести сволочи.

– Я думал, “Пономарчикам” полагается тебя защищать. Думал, ты за это им платишь.

– Ага. И я тоже так думал. Но если ты теперь с Маленьким Мальком, мне, наверно, нужно поосторожнее выбирать слова.

– Я вообще ни с кем, – отозвался Злыдень. – Мне можешь сказать, что хочешь. Дальше меня это не пойдет.

Давя окурок в пепельнице, Папаша это обдумал.

– Ладно, – сказал он наконец, – вот что вышло. Когда главным стал Шеф, многие решили: “Отлично, теперь в городе станет безопаснее”. Чушь. Что хочешь говори про Малькольма Пономаря старшего, но когда он был жив, тебе на ковер никто не ссал. Если ты платил за крышу, то крышу, черт побери, и получал. И стоила она не целое состояние.

– Да?

– Потом все прибрал к рукам Шеф. И тут же поднял ставку, сечешь? Две сотни в месяц. На первый взгляд, не так много, но за год набегает две с половиной штуки. А это уже хороший отпуск, подарки внукам, годовое обслуживание машины и техосмотр. Хуже другое: когда мне врезали, Шеф ни черта не сделал.

– И кто это был?

– Два гада, которые держат Солфорд. Братья Медина.

Злыдень поморщился.

– Вижу, ты про них слышал. Явились ко мне перед Рождеством. Сказали, что Шеф велел, чтобы я принял их получше, бесплатная выпивка весь вечер, черт побери. Я про такое впервые услышал, но поставил им пару пинт, чтобы они заткнулись, и позвонил Шефу. К телефону подошел один из его шестерок, выслушал меня и отправился поговорить с боссом. А когда вернулся, то сказал, мол, не волнуйся, просто записывай на счет, с тобой потом расплатятся. Проходит два дня. Никакого чека. В следующую среду Медина возвращаются с парой отвратных девок. Разве они хотя бы за одну выпивку заплатили? Ни черта. Все гостеприимство – из моего кармана. Под конец мне обрыдло, и я опять позвонил Шефу. На сей раз подошел он сам. Я сказал, у меня тут счет на шесть сотен за выпивку и когда он собирается его оплатить? А он говорит, мол, не беспокойся, мол, сейчас же позабочусь. В следующую среду они приходят снова. Старший, Кейт, заявляет: “Слышал, ты на нас настучал, но мы готовы тебе спустить, если ты и дальше будешь с нами по хорошему”. А я ему: “Простите, ребята, я вас обслужу, но только если заплатите”. Тогда младший, Крис, наставляет на меня пушку, а Кейт мне вмазывает раза. В былые времена я бы дал сдачи, но будь я проклят, если позволю себя пристрелить из за каких то шести сотен. И что они сделали потом? Повалили меня и основательно отделали. В результате я попал в больницу… трещины в двух ребрах, швы на физиономии, там, где вставные челюсти, разворотили десны. И в довершение всего я наполовину оглох на левое ухо. А когда очухался и вернулся сюда, пришел один из “служек” Шефа. Здоровый такой парень. Считает, что он лучше других. Философом кличут. Пришел за ежемесячной платой, можешь в такое поверить? Я ему говорю: “За деньги я ожидаю крышу. Где вы были, когда меня тут били?” А “служка” решил, что я шутки шучу. Знаешь, что он мне сказал? “Если ты застрахован от пожара, это еще не значит, что страховщик должен стоять в твоем доме, когда он сгорает дотла”.

– Надо думать, своих денег ты так и не получил? – спросил Злыдень.

Папаша нахмурился.

– Я уже на них рукой махнул. Думаю, мог бы вычесть их из платы Шефу. Но почему то сомневаюсь, что ему это понравится.

Отпив минералки, Злыдень на мгновение задумался. Потом повернулся к Папаше, и его глаза холодно блеснули. Папаша знал, что уже видел такие глаза раньше. Во сне, много лет назад. В дурном сне, от которого проснулся в холодном поту.

Папаша поежился.

Злыдень словно бы видел его насквозь.

– Что бы ты сказал, услышав, что я могу вернуть тебе деньги?

Папаша не произнес ни слова.

Глава 34

Спешишь за тенью – она уходит,

Спешишь от нее – за тобой стремится.

Женщину любишь – тоже уходит,

Не любишь – сама по тебе томится.

Бен Джонсон (1572 1673). «Женщины – только тени мужчин»

В актовом зале школы «Долинный Утес» в Престбери старший детектив Харроп выступала с заявлением для прессы. Зная, что будут телекамеры, она по такому случаю постриглась и прокрасилась. Общаться с журналистами входило в ее обязанности, как бы в глубине души она их ни презирала. Ее лицо оставалось бесстрастным, жужжали камеры.