Люблю. Целую. Ненавижу. Кэмерон

— Может, мы все же перестанем играть в эти дурацкие игры? — пробормотала я, расслабленно лежа на плече Кэма, пока он ласково перебирал мои волосы. — Честно, я больше не могу. Не могу и не хочу. Все вот это, — показала я рукой вокруг, — не для меня.

— Ты снова пытаешься мной манипулировать? — прищурился мужчина, чуть отодвигаясь, чтобы поймать мой взгляд. — Хочешь, чтобы все было по-твоему?

— Хочу, чтобы было все по-человечески, — поднялась я на локте, внимательно глядя на него. — Желаю встречать тебя с работы и кормить ужином. Мечтаю просыпаться в одной постели и готовить завтрак. Надеюсь разделить с тобой все заботы и радости. Хочу растить детей, в конце концов!

— Ты не будешь больше мне указывать, что делать! — взорвался мужчина, рывком садясь. Глухо сказал: — Либо ты будешь принимать все как есть… либо мы с тобой расстанемся.

— Будь по-твоему, — кивнула я, вставая и сдерживая слезы. Нашла свою одежду и натянула. — Не буду тебе указывать. Живи так, как выбрал. Но не заставляй меня жить той же жизнью. — И пошла к двери.

Каждый шаг отдавался стреляющей болью в сердце, но я твердо решила для себя: никакой слабости, никаких сомнений, прочь нерешительность. Все или ничего!

Черт с ним, проигрывать тоже надо уметь.

Кэмерон вскочил за мной, быстро натянул брюки и перегородил мне выход.

— Джейн, если ты сейчас отсюда выйдешь, то это будет конец.

— А если не выйду, — смотрела я на его голую грудь, — то это будет тупик. И то и другое ведет в никуда. Либо ты открыто признаешь, что я твоя женщина и будешь обращаться со мной соответственно, либо мы расстаемся, как ты и хотел.

Ответа я так и не дождалась. Закусив губу, обошла его, словно неодушевленный предмет, отперла дверь и ушла в ночь одна.

— Джейн! — выскочил за мной Кэмерон. — Вернись немедленно! Мы не договорили!

— Найдите себе другое занятие, шериф, — громко отозвалась я, даже и не думая оборачиваться, тем более возвращаться.

Раз такое дело — умерла так умерла. Каждый получает то, к чему стремится. Я к унизительному траху в полицейском участке на бетонном полу не стремлюсь: слишком себя для того уважаю.

— Джейн!!!

— Кэмерон Маноло, мы уже обо всем только что поговорили, — стальным тоном ответила я ему, удаляясь. — Вы сказали, что хотели; я приняла к сведению, и теперь я уже не под вашей юрисдикцией!

Где-то сбоку, справа, метнулась в густые кусты темная тень, но на волне адреналина я мало обращала на все остальное внимание…

— Гарри, — вошла я утром в ресторан, разговаривая по телефону. Мимоходом кивнула Синди и попросила кофе. — Пожалуйста, найди кого-то, кто может меня сменить здесь. Оставаться тут мне нет смысла, но и бросить все без присмотра я не могу.

— Что, твой неандерталец опять что-то выкинул? — встревожился друг.

— Меня, — вздохнула я, усаживаясь за столик. Как смогла, пояснила ситуацию: — Он выкинул меня. И у меня совершенно нет сил наблюдать его физиономию. Сначала он меня просто третировал и использовал, теперь намерен игнорировать. Хватит!

— М-да, — озадачился Фуаррез. — Если это не лечится, то и дубина не поможет. — Он задумался. — Конечно, это будет сложно и потребует времени, но я постараюсь.

— Спасибо, дорогой, — поблагодарила я перед тем, как закончить разговор. — Я на тебя надеюсь. — И решительно нажала кнопку «off».

— Знаете, — подлетела ко мне взъерошенная Синди, на этой неделе работавшая «У Николаса», — сегодня за городом нашли мертвую девушку!

— Какой ужас, — подвинула я к ней пустую чашку. — Кто-то из местных?

— Не-а, — мотнула хвостом Синди. — Скорей всего, девчонка путешествовала автостопом. Ее никто здесь не знает. Шериф уже многих опросил и ведет расследование.

— Что ж, — отобрала я у нее кофейник и налила себе кофе, щедро добавляя сахара и сливок. — По крайней мере, у него теперь есть занятие. — И подумала, что таких совпадений не бывает. Как-то все слишком кстати. — У полиции есть рабочие версии? — спросила, в упор глядя на официантку.

— Полиция пока молчит, — огорченно поведала мне девушка. Воодушевилась: — Но многие считают, что это либо заезжий душитель…

Усмехнувшись с пониманием, я отхлебнула из чашки. Язык обожгла бодрящая горечь с экзотической добавкой меда, сливок, корицы и ванили, размывая резкую тревогу и даря толику уверенности в своих силах.

Синди тайком приносит такой особенный напиток только мне, еще изредка моей персоне перепадает малиновый латте. Почему только мне — не знаю, из скрытой женской солидарности и симпатии, наверное. То, что, как выяснилось, я спасла ее брата, когда пару лет назад сама лежала в больнице, — не считается, верно?

— …либо инопланетяне. Или оборотни в лесах. У нас в городе преступников нет.

Оборотни? Инопланетяне?! Я чуть не расхохоталась. О-о-о! Так вот, оказывается, кто у нас убийцы! Густая ирония полезла у меня буквально из ушей.

— Да-а? — поразилась людскому воображению. Впору или рыдать, или веселиться.

— Ага, — уверенно подтвердила официантка, поправляя передник с чаевыми.

Еще немножко поразмыслив над разницей менталитетов провинции и мегаполиса, я наивно поинтересовалась: