Люблю. Целую. Твоя крыша

— Радость моя, ты странно молчаливая, — заметил Руслан, когда мы остановились возле Андреевской церкви. Вниз змеёй вился Андреевский спуск, утопающий в осеннем золоте и багрянце.

— То есть обычно я тарахчу без остановки? — уточнила я с улыбкой.

— Нет, я не это имел в виду, — тут же пошёл на попятную Руслан, понимая, что и правда подобрал немного не ту формулировку.

— А что?

— Ну… — он обнял меня за талию и задумчиво посмотрел мне в глаза. — Может быть, семейство Чубачей не так уж и не право?

— Ты хочешь четырёх детей? — насторожённо поинтересовалась я.

— Нет, для меня это тоже подвиг. Мне и одного будет вполне достаточно.

— Это тебя папа или Марианна надоумили?

— Я сам! — тут же запротестовал Руслан, однако, заметив мой взгляд, только вздохнул. — Ладно, есть немного. От тебя ничего невозможно скрыть.

Ты просто не хочешь, кот нахальный. Что я, не вижу?

Руслан правда очень любит своих племянниц и с трепетом относится к ангелочкам Сашки. Редкость, чтобы мужчина с такой нежностью относился к чужим детям. Но я наблюдала своими глазами, поэтому могу гарантировать, что это не сказка.

— Ладно, я понял, — не стал настаивать он, — подождём сколько нужно.

Я попыталась было возразить, однако мои губы накрыли в таком горячем и неистовом поцелуе, что больше ничего говорить не захотелось. Да и вообще — иногда полезно помолчать!

Франция, Париж,

в тот же день

Они вылетели утром. Солнце только поднималось, окрашивая небо в самые невероятные цвета. Было как-то очень тихо, пассажиры ещё не проснулись, улыбчивые стюардессы профессионально улыбались, беседовали и, кажется, жили в каком-то своём мире.

Ранним утром всё не такое. Совершенно. Как и поздним вечером, когда мир находится на границе между светом и тьмой. И кажется, что именно в этот момент грани истончаются, и можно совершенно случайно попасть в другой мир.

Дитмар помнил сказку, которую часто рассказывала ему прабабка. О Чёрном Сказочнике по имени Дит, который появлялся на рассвете и мог увести живых людей в край теней. Условием для перехода было то, что человек должен поверить Сказочнику. Но тогда… неизвестно, сможет он вернуться или нет.

Дитмар, разумеется, прекрасно понимал, что сказку придумал кто-то давным-давно, так причудливо интерпретировав фамилию Гешихте-Шварц. По словам прабабки, его мать была прекрасной сочинительницей и любила писать мистические истории. Вот с тех пор по материнской линии и пересказываются сказки фрау Ханны.

Здесь осень мягче, чем в Киеве. По крайней мере, именно сегодня день выдался теплее. Особой разницы Дитмар не ощутил. Виной тому, скорее всего, собственные мысли, которые не дают возможности включиться в реальную жизнь.

— Если заснёшь прямо здесь, я тебя тащить не буду, — безапелляционно заявил Змей, с любопытством глядя по сторонам. В Париже он был впервые. Неудивительно, что пытался рассмотреть каждую деталь, запомнить каждую французскую мелочь.

А ещё… кажется, совершенно не включался, что на него смотрят как девушки, так и парни. Потому что нельзя не обратить внимания на этого стильного готического принца, который, кажется, не замечает никого вокруг. С одной стороны, Дитмара немного это раздражало. Нечего всё время выставлять себя напоказ. С другой… Яркий образ делал так, чтобы Змея запомнили где нужно. Тем легче потом будет спрятаться за унылой серой личиной. К тому же…

Взгляд Дитмара скользнул по собственным рукам, затянутым в тонкие кожаные перчатки. Глупо кого-то в чём-то упрекать, когда сам не лучше. Они со Змеем идеально контрастировали, поэтому смотрели на обоих. Удивительно, как ещё никто не подошёл и не попросил автограф. Мало ли…

— Добрый день, — прервал его мысли приятный мужской голос с едва уловимым акцентом, — вас ждут.

Дитмар повернул голову и встретился взглядом с симпатичным мулатом в синей куртке и джинсах.

— Меня зовут Пьер, я водитель, прошу следовать за мной, — добавил он и повёл мужчин прочь с территории аэропорта.

— Вы приехали раньше, чем мы ожидали. Думали, что будем долго ждать, — сказал Пьер, обходя шумное арабское семейство.

— Вы очень хорошо говорите по-русски, — искренне изумился Змей. — Откуда?

— Я й на українськiй можу легко, — усмехнулся тот, заставив Дитмара посмотреть с интересом.

— И на французском? — непонятно зачем уточнил Змей.

Стеклянные двери разъехались перед ними, выпуская на улицу.

— Oui, — подтвердил Пьер.

— Многонациональная семья? — хмыкнул Дитмар, полной грудью вдыхая свежий осенний воздух.

— Да, так же, как и у вас.

— Откуда такие познания?

Пьер только улыбнулся и предложил пройти по тротуару возле здания, чтобы не ждать у перехода, пока проедет масса машин.

«Ну да, — мелькнула мысль, — другого и ожидать не стоило. Все всё про всех знают. Такая нынче жизнь».

Через некоторое время они подошли к красному «Рено», припаркованному на противоположной аэропорту стороне.

— Винтаж, — цокнул языком Змей.

— Мадам это любит, — с едва заметной улыбкой отозвался Пьер, распахивая заднюю дверцу и давая Дитмару сесть.