Люблю твои воспоминания

— Э-э, детка, ты же со мной так не поступишь? Кепи сигареты меня не убьют, докторша точно это сделает. Она не женщина, а настоящая ладья викингов!

Я поднимаю трубку телефона, стоящего рядом с маминой фотографией, и набираю номер экстренною вызова, который помню наизусть. Первый номер, который приходит мне в голову, когда я должна помочь самому важному человеку в моей жизни.

— Если бы мама знала, что ты куришь, она пришла бы и ярость… А! — Я замираю. — Так вот почему ты прячешь фотографию?

Папа опускает глаза и грустно кивает.

— Мама заставила меня пообещать, что я брошу. Говорила, если тебе на свое здоровье наплевать, так сделай это для меня. Я не хочу, чтобы она это видела, — добавляет он шепотом, как будто мама может нас услышать.

— Алло? — отвечают на том конце провода. — Алло? Папа, это ты? — спрашивает девушка с американским акцентом.

— Ой! — растерянно лепечу я. Папа жалобно смотрит мне в лицо. — Простите, — говорю я в трубку. — Алло?

— Ой, извините, я увидела код Ирландии и подумала, что это мой папа, — объясняет голос на том конце.

— Ничего страшного, — смущенно говорю я. Папа стоит рядом со мной, молитвенно сложив руки на груди.

— Я бы хотела… — Папа неистово трясет головой, и я замолкаю.

— Билеты на представление? — спрашивает девушка.

Я хмурюсь:

— На какое представление?

— В Королевском оперном театре.

— Простите, кто это? Я что-то запуталась.

Папа закатывает глаза и садится на нижнюю ступеньку лестницы.

— Меня зовут Бэа.

— Бэа. — Я вопросительно смотрю на папу, и он пожимает плечами. — А фамилия?

— Ас кем я говорю? — Голос теперь звучит тверже.

— Меня зовут Джойс. Простите, Бэа, думаю, я набрала не тот номер. Вы сказали, что увидели код Ирландии. Я позвонила в Америку?

— Нет, не волнуйтесь. — Обрадованная тем, что на другом конце провода не какой-нибудь злоумышленник, она снова говорит дружелюбным тоном. — Вы позвонили в Лондон, — объясняет она. — Я увидела ирландский номер и подумала, что это мой папа. Он летит сегодня вечером обратно, чтобы успеть на мое завтрашнее выступление, и я беспокоилась, потому что я пока еще студентка, а это такое важное событие, и я подумала, что он… Простите, я совершенно не понимаю, зачем я вам все это рассказываю, но я так нервничаю! — Она смеется и делает глубокий вдох. — Формально это папин номер, по которому он может экстренно со мной связаться.

— Забавно, я тоже набрала номер экстренного вызова: хотела позвонить доктору своего отца, — еле слышно признаюсь я.

Мы обе смеемся.

— Бывает же такое! — говорит она.

— Бэа, ваш голос мне кажется знакомым. Мы с вами раньше не встречались?

— Не думаю. Я никого не знаю в Ирландии, кроме папы, а он мужчина и американец, так что, если только мы не мой папа, пытающийся пошутить…

— Нет-нет, я не пытаюсь… — Я чувствую слабость в коленях. — Простите за дурацкий вопрос, но мы, случайно, не блондинка?

Папа опускает голову на руки, и я слышу, как он стонет.

— Ага! А что, это даже по голосу можно определить? Наверное, в этом нет ничего хорошего! — смеется она.

У меня перехватывает горло — надо скорее заканчивать разговор.

— Просто глупая догадка, — с трудом выдавливаю я. — Правильная догадка, — с любопытством отмечает она. — Что ж, я надеюсь, что у вас все в порядке. Им сказали, что набирали номер экстренного вызова врача?

— Да, но мы уже справились, спасибо. Папа успокоился и сияет улыбкой. Бэа смеется:

— Что ж, все это странно, но не страшно. Мне пора. Приятно было поболтать, Джойс.

— И мне тоже, Бэа. Удачи на завтрашней балетной премьере.

— Как мило с вашей стороны! Спасибо.

Мы прощаемся, и дрожащей рукой я кладу трубку на место.

— Дурочка, ты что, только что позвонила в Штаты? — Папа надевает очки и нажимает кнопку на телефоне. — Джозеф, который живет дальше по улице, показал мне, как посмотреть список вызовов, когда начались те непонятные звонки. Можно увидеть, кто звонил тебе и кому ты сам звонил — тоже. Выяснилось, что мне звонила Фрэн, она пыталась освоить мобильник, который внуки подарили ей на последнее Рождество. Она так и не научилась по нему разговаривать, только будила несколько раз ночью, прямо напугала! Вот, смотри, этот номер. Первые цифры ноль-ноль-сорок четыре. Где это?

— Это код Лондона.

— Зачем ты вообще стала звонить? Пыталась обмануть меня? Господи, одного этого было достаточно, чтобы у меня случился сердечный приступ.

— Прости, папа. — Чувствуя, что меня начинает трясти, я сажусь на нижнюю ступеньку. — Не знаю, откуда я взяла этот номер.

— Ну, для меня-то это оказалось хорошим уроком, — неискренне говорит он. — Я больше никогда не буду курить. Нет, ваша честь! Дай мне эти сигареты, я их выброшу.

Плохо соображая, что делаю, я протягиваю руку. Папа выхватывает у меня сигареты и засовывает пачку глубоко в карман брюк.

— Надеюсь, ты заплатишь за этот звонок, потому что моей пенсии может не хватить. — Он смотрит на меня, прищурившись. — Что это с тобой?

— Я еду в Лондон.

— Что?! — Его глаза чуть не выпрыгивают из орбит. — Господь всемогущий, Грейси, с тобой не соскучишься!