Любопытство не порок (сборник)

– Я знаю, сейчас у всех партий запарка с этими подписями. Пойми, я не предлагаю тебе выйти из «Родины» и вступить в «Народную власть». В ее штабе от тебя никто этого и не потребует, им сейчас не до того, да ты и сам прекрасно знаешь, какая в штабах обстановка, – доверительно сказала я. – Если кто заикнется о твоем будущем вступлении в партию, заверишь товарища, что непременно вступишь и будешь примерным партийцем, понял?

– Но это же вранье! – с негодованием воскликнул Алексей.

– Деньги просто так не достаются, – с назидательным цинизмом заметила я, – и потом, запомни, пока ты живешь в этой стране, так или иначе, но врать тебе придется, чтобы элементарно выжить. – Я в упор посмотрела на Самаркина. – Ты же в «Родину» деньги пришел зарабатывать? – с инквизиторской интонацией произнесла я.

– Одно другому – рознь, – продолжал упираться Самаркин.

– Но я еще не сказала тебе о настоящей цели оного сбора подписей. – Я выдержала артистическую паузу, прежде чем окончательно сломить волю Алексея или скорее волевым нажимом избавить его от глупых предрассудков. – А цель-то эта ой какая благородная… – Я лукаво заглянула в его расширенные от возбуждения глаза. – Расследовать исчезновение одного честного и преданного делу «Родины» человека…

– Петрова?

– Ты проницателен, мой юный друг, – подмигнула я ему, – так что можешь считать себя верным своему членскому билету, несмотря на сбор подписей в поддержку конкурентов своей партии, утешает?

– Или ты действительно так думаешь и преследуешь именно эту цель, или ты очень хитрая…

– Добро должно с кулаками быть, – с философским размахом произнесла я, закончив трапезу кофе.

– А ты сама не хочешь в этом поучаствовать?

Хочу и буду, но только в случае, если не нарвусь на Теодора Георгиевича. Мне нужно соблюсти инкогнито, а то все провалится, понимаешь?

– Понимаешь, – лукаво улыбнулся Алексей.

– Назначаю тебя своим помощником, – с комической торжественностью объявила я.

– Словно ты – Робинзон, а я – Пятница? – весело подхватил Самаркин.

– Вот именно. А наш необитаемый остров – это царство истины, которую нам предстоит добыть или отвоевать у океана грязных махинаций и коварных обстоятельств.

– И лживых, корыстолюбивых людишек, – добавил Алексей, подавая мне руку, которую я пожала, как пишут иной раз в газетах, с чувством глубокой признательности.

Глава 4

– Значит, действуем следующим образом, – начала я посвящать Алексея в свои планы, когда мы сели в машину, – сейчас едем ко мне, я должна переодеться во что-нибудь попроще. А то будет подозрительно, что я так вырядилась подписи собирать. Ты выглядишь нормально, то, что надо, – взглянула я на Самаркина, – и прямиком в «Народную власть», знакомиться с ее лучшими представителями. Вот только с фотоаппаратом не знаю, что делать.

– А что такое? – не понял Алексей.

– Дело в том, Лешечка, – пояснила я, – что я с ним практически никогда не расстаюсь, а светить его в штабе тоже не очень-то хотелось бы и в машине не оставишь – слишком дорогая игрушка…

– Так прямо никогда не расстаешься? – не поверил Алексей и усмехнулся.

– Так прямо никогда не расстаюсь, – подтвердила я, – и нечего смеяться. Однажды дала приятельнице подержать – мне нужно было отлучиться по надобности, – так в туалете оказался свеженький труп, чуть не проморгала. Хорошо, что приятельница следом пришла. Вот так вот. Так что…

– Не убежал? – хитро посмотрел на меня Алексей.

– Кто?

– Ну труп-то?

– Не надо иронизировать, – сказала я, – фотокорреспондент всегда должен быть во всеоружии.

– Может, у тебя есть какая-нибудь не слишком приметная сумка, чтобы он мог в нее поместиться? – произнес Самаркин.

– Это идея, – похвалила я его и посмотрела в зеркальце заднего обзора.

Вот уже пять минут, как за нами следом двигался черный «Мерседес». Я и обратила-то на него внимание, потому что он прямо повис на заднем бампере моей «Лады» и словно на привязи следовал за нами. Видно, пацаны решили в догонялки поиграть, но мы-то уже почти приехали. Я свернула к себе во двор, думая, что наконец отделаюсь от назойливых преследователей, но черный «Мерседес» въехал следом за мной. Черт, этого еще не хватало: такие пристанут – не отвяжешься.

Я поставила автомобиль на стоянку и огляделась по сторонам: двор словно вымер. Да, погодка не способствует принятию солнечных и воздушных ванн.

«Мерседес» проехал в глубь двора, развернулся и теперь стоял в нескольких метрах от выезда со стоянки. Сквозь его тонированные стекла не было видно, кто там сидит внутри, и это почему-то заставило мое сердце биться еще сильнее. Может быть, просто случайность: ребята приехали в гости или по делу и сидят в ожидании приятеля? Но что-то мне подсказывало, что ждут они именно меня. Какое-то неприятное чувство овладело мной, ноги стали как ватные и отказывались двигаться, в горле застрял ком, как будто я проглотила кусок теста, который пучится, распираемый дрожжами, и забивает дыхательные пути.