Любовь бессмертна

Его пальцы погладили трепещущие полушария, губы прикоснулись ко лбу, щекам и, наконец, прильнули к губам во властном поцелуе. Энгус подхватил Фиону на руки и медленно понес к кровати. Потом уложил ее и сам лег рядом, опершись на локоть и нежно гладя ее шею и плечи. Они не сказали друг другу ни единого слова, лишь Энгус с тихим вздохом припал щекой к ее груди. Фиона едва не лишилась чувств. Он никогда не был груб с ней, но и такой нежности она не ожидала. Сегодня в их объятиях было нечто невыразимо волнующее и возбуждающее. Она запустила руку в его темные завитки, пытаясь вновь отведать вкус его поцелуев, пьянящих, как густой эль, но внезапно ощутила, как его губы сомкнулись на соске. Он принялся сосать твердое ядрышко с такой жадностью, что тело Фионы словно пронзила молния. Ах эта ночь, волшебная ночь! Ни одна из предыдущих не дарила столько счастья! Он прижал ее к кровати. Теплая рука скользнула по бедрам, протиснулась сквозь руно жестких волос. Фиона охнула, но неумолимые пальцы раздвинули розовые створки и стали ласкать бархатистую плоть. Энгус чуть шевельнулся, чтобы взять в рот второй сосок. Напряженный язык неумолимо обводил розовый камешек. Груди набухли и налились сладостной тяжестью. Фиона вздрогнула от наслаждения. Не желая оставаться в долгу, она взяла его руку, лежащую на ее лоне, и начала посасывать пальцы, один за другим. Волна чувственности нахлынула на Энгуса с такой силой, что он задрожал. Фиона знала, как привести его в исступление.

— Ведьма, — простонал он, сознавая лишь, что, если сию секунду не погрузится в ее послушное тело, рассыплется на сотни осколков.

Фиона инстинктивно ощутила его нетерпение.

— Войди в меня, любимый, — прошептала она, разводя ноги.

Он накрыл ее собой, безуспешно стараясь сохранить самообладание и взять власть над неотразимо-влекущей женщиной. Но вскоре осознал бесполезность сопротивления этому отдающемуся пленительному телу.

Немного приподнявшись, он вонзил жало в самую сердцевину цветка, в пылающий жар любовной бездны. Но как ни странно, ее податливость придала ему сил. Он снова стал хозяином положения, а она беспомощно забилась под ним, выгибая спину, чтобы встретить каждый выпад. Она поднималась и опадала в такт его движениям, горела пламенем, которое он так старался погасить. Фиона ощущала твердость его плоти, которую вбирала в себя все глубже и глубже.

Его могучее орудие пульсировало, словно живя собственной жизнью, и дарило ей блаженство, от которого, казалось, вот-вот разорвется сердце. Он пронзал ее насквозь своим раскаленным жезлом страсти, пока наконец она не достигла предела, за которым начиналась темная теплая пропасть. Чуть помедлив на самом краю, она ринулась вперед и смутно услышала ответный крик Энгуса, удовлетворенное рычание, напоминавшее рев дикого зверя.

После она тихо плакала, потрясенная великолепием их соития, но грусти, как ни странно, не испытывала. Одну чистую, незамутненную радость любить и быть любимой.

Перед отъездом лэрд еще раз попросил короля благополучно доставить Фиону в Лох-Бре.

— Не волнуйся, Энгус, — заверил король. — Я выполню твой наказ, и к тому времени, как ты вернешься вместе с Элизабет, мистрис Хей будет уже дома. Поверь, мы с ее величеством признательны тебе за доброту и преданность.

— О, не стоит благодарности! — скромно ответил лэрд. — Неудивительно, что королева желает видеть рядом с собой хотя бы одно дружеское знакомое лицо. Каждый день находиться среди необузданных дикарей нелегко для благородной дамы.

— Совершенно верно, — согласился Яков Стюарт. — Представляю себе, какое впечатление произведут мои подданные на эту милую девушку!

Фиона проводила любовника и протянула ему прощальную чашу, прежде чем он исчез за стеной дождя.

— Будь послушной девочкой, — пошутил он. — Поезжай домой и не впутывайся ни в какие неприятности, Фиона Хей.

Он подсадил ее в седло, припал к губам долгим поцелуем и пришпорил коня, Фиона изо всех сил старалась не заплакать. К чему грустить? В конце концов, он отправляется не на битву. Скоро они вновь увидятся. Последнее время она ведет себя как дурочка! Готова разреветься по любому поводу.

Но, вернувшись к себе, она бросилась на постель и разразилась таким потоком слез, что верная Нелли с полчаса не могла ее утешить.

— Вы почувствуете себя лучше, когда мы покинем двор, леди, — уверяла маленькая служанка. — Через несколько дней мы отправимся в Лох-Бре, и там вам будет спокойнее.

— Верно, — согласилась Фиона, громко шмыгнув носом. — Я хочу домой, Нелли, и чтобы мой лэрд был рядом.

— Да вы оглянуться не успеете, как время пройдет, — уговаривала Нелли. — Йорк совсем близко. Подумаешь, всего недельки две пути до Лох-Бре! Когда мы уезжаем?

— Хоть сейчас! Королева уже освободила меня от службы. Дня три уйдет на сборы. Я помогу тебе, и нечего даже ждать эскорта из Лох-Бре. Король пообещал мне сопровождение.

— В таком случае за дело, — решила Нелли. — Если работать не покладая рук, через три дня нас здесь не будет.