Любовь Без Права Передачи (СИ)

  В последнюю ночь мы не спали, я тихонько лежала, обняв его, и, как не силилась, не могла сдержать слез, но не желала, чтобы он их видел, твердила (про себя), пришедшие откуда-то строки:

  - Чтоб оттолкнувшись ото сна,

  - В твое плечо душа уткнулась,

  - Чтобы небесная она

  - Земному раю улыбнулась...

  И вдруг почувствовала на плече горячую каплю.

  Боже, он тоже плачет!

  Меня прорвало, захлебнулась рыданиями:

  - Я не хочу, не могу с тобой расставаться, желаю с тобой засыпать и просыпаться, я люблю тебя, как никто и никогда не полюбит.

  Миленький, не покидай меня, не уезжай! - как будто знала, что это наша последняя встреча.

  Он молчал, до боли прижимая к себе...

  Лишь к утру, мы забылись недолгим сном.

  Утром я проснулась от ласк.

  На улице шел дождь, что соответствовало нашему настроению.

  Еще было немного время.

  Он наслаждал мое тело.

  И, хоть проснулось желание, не хотелось тратить на это наши последние минуты.

  Мы пытались запомнить навсегда, запечатлеть в памяти друг друга: глаза, улыбку, контуры и изгибы тела, мягкое тепло кожи, сладость губ, нежность рук...

  Все, пора!

  Мой любимый старался не смотреть на меня, отводил глаза, а когда мне все же удалось заглянуть, в них стояла боль, мука и такое отчаяние!

  Вновь сплелись в объятиях!..

  IV

  ...Перрон.

  Смотрела на уплывающее лицо любимого сквозь пелену слез, пошла, затем, побежала, не в силах расстаться с моим единственным, желанным, любимым.

  Конец платформы остановил меня.

  Все, я уже не могла, дошла до конца платформы, до черты страданий!

  Надо что-то решать!

  Пошла на вокзал к кассам, взяла билет на следующий поезд, и полетела вслед за ним к нему - моему суженому...

  - Вам плохо? - женский голос вернул меня в действительность, в электричку...

  - Все хорошо, - буркнула я, недовольная, и тут почувствовала, что держу в руках мокрый от слез платок...

  Вспомнила (как же это больно еще и сейчас!) ту последнюю нашу встречу, впрочем, это не была встреча.

  Приехала к нему, спустя несколько часов после его возвращения домой из командировки, из нашего недавнего счастья.

  Дальше так продолжаться не могло!

  Я должна была что-то понять для себя, решить, сделать, посмотреть на его жену, на ребенка, а может быть, даже поговорить ней?

  Адрес я знала.

  Пристроилась для наблюдения на скамейке недалеко от подъезда, спрятавшись за газетой и темными очками...

  Весна - солнечно, тепло.

  Даже здесь (на севере) деревья уже укрылись зеленью.

  Запели соловьи, провозглашая весну, призывая своих подруг.

  Замечательная пора, располагающая к любви, настраивающая на счастье!..

  Шло время, наконец, увидела, как из подъезда выбежала маленькая девочка в цветастом платьице, лет пяти-шести, подбежала к детской площадке, побежала обратно, позвала:

  - Мама, папа, скорей!

  Вышел Игорь, за ним - молодая невысокая светловолосая женщина.

  Лицо милое, доброе, но тело-то ведь вовсе не худенькое, как описывал ее Игорь.

  Талия заметно округлилась.

  Ну, конечно же, она беременна и это вполне заметно.

  Игорь об этом не говорил.

  То-то в последние наши встречи он не заикался о разводе.

  Вот и объяснение.

  Света, так звали его жену, все решила за всех нас легко и просто, предполагая, что от беременной-то жены он никак не уйдет, по крайней мере, в обозримом будущем...

  Девочка, взяв папу и маму за руки, потащила к детской площадке:

  - Папа покатай, мама садись!

  Мама и дочка сели на качели, Игорь начал их раскачивать.

  Изображение подернулось пеленой, помутнело, слезы полились сами собой.

  Решение пришло!

  Но как же больно, как невыносимо больно!

  Качаясь на скамейке, я убаюкивала боль, и все твердила про себя:

  - Такая боль, что впору петь,

  - Что впору думать что угодно,

  - Что впору вырваться посметь

  - Из тела прочь и плыть свободно!..

  Но боль не уходила, заполняя меня, и уже готова была сорвать с моих уст вопль отчаяния. Попыталась подняться, не смогла (не вырваться из тела!), непомерная тяжесть давила к земле.

  Как старуха, опираясь руками, сползла со скамьи, встала и чуть не рухнула, но удержалась, и с трудом переставляя прямые негнущиеся ноги, потащилась восвояси.

  Оглянулась в последний раз:

  - Прощай, любимый!..

  Мне даже показалось, что Игорь заметил мой уход...

  Помню только обрывки происходящего...

  Зазвонила мобилка, кажется, это был он. Автоматически ответила:

  - Да, слушаю?..

  - Это была ты? Ты где? - надрывался голос. Спазм сдавил горло, я захрипела:

  - Нет, я умерла.

  Он что-то говорил, я открывала рот немая, как рыба, а слова не получались.

  Завыла громко и отчаянно!

  Потом рухнула в траву и забилась в истерике.

  Люди проходили мимо, кто-то меня поднимал, опять валилась на землю, вставала, шатаясь, шла, опять падала...

  - Вызовите скорую помощь, - сказал мужской голос.

  - Не надо!..

  Встала, покачиваясь, пошла...

  - Она же пьяная, разве не видите, с утра накачалась, - послышалось за спиной...

  Дальше - сплошные провалы в памяти...

  Метро... провал... поезд, верхняя полка, мокрая от слез подушка... провал... чей-то голос:

   - Вам плохо?..

  Длительный провал в памяти...

  Огромные, испуганные глаза матери... опять провал...

  Вот мама кладет холодный компресс на лоб... провал... она что-то спрашивает, наконец, услышала: