Любовь Без Права Передачи (СИ)

   Он самоотверженно прижал меня к себе, защитив от стихии.

  Вздрагивала при каждом ударе грома.

  Мне было очень страшно, тело же, не ведая сомнений и страха, воспользовалось представившейся возможностью, прижалось ягодицами (теснее некуда), к молодому красавцу и терлось (от страха ли?).

  Его руки охватили меня спереди, и, как бы нечаянно, легли ладонями на груди.

  Негодуя, попыталась сбросить, но страх перед стихией был сильней.

  Такой дикой грозы я не видела давно.

   Молнии рассекали воздух со всех сторон, неумолимо приближаясь.

  Раскатистое их сопровождение заставляло меня все сильнее вжиматься в своего попутчика, пытаясь спрятать в нем страх.

  Его же, да и мою плоть разгул стихии явно тешил.

  Юноша прижимал меня к себе с растущей настойчивостью, его руки вожделенно мяли груди. Волшебные свойства моего зада неожиданно подтвердились, ощущая его реакцию.

  Нашел время!

  Попыталась отодвинуться, увы, только до ближайшего раската грома.

  Это уж слишком!

   Решительно развернулась, уперлась локтями в его грудь, с трудом отвоевывая утраченное пространство между нами, в гневе подняла голову.

   В его глазах ни грамма раскаяния!

  Лишь восторг и восхищение!

   Мною ли, разгулом стихии?

  Хотела сказать что-то резкое, злое!

  Не успела, буквально в нескольких метрах от дерева огненная стрела рассекла стену дождя.

   Невероятной силы раскат грома заглушил и мой голос, и негодование...

  Когда страх развеялся, мое тело уже было в его теснейших объятиях, а его губы - на моих губах.

  Силы были неравны.

  Мне приходилось одновременно бороться со своим страхом, юношей и оголодавшей плотью, которая недвусмысленно прижалась к стройному мужскому телу, провоцируя.

  Губы раскрылись и дождались, наконец, сладости первого поцелуя.

   Какой восторг, какая наглость!

  Разбушевавшаяся стихия и вожделение тел (объединившись) праздновали победу надо мной, демонстрируя родство дикостью и бесшабашностью.

  Надо прекращать, если так пойдет дальше, боюсь, что после следующего удара грома, непрошенный гость поселится во мне...

  Не рано ли празднуется победа?

  Охватила руками его голову, из последних сил пытаясь оторвать его губы от своих. Возмущенно глянула снизу.

  Он был прекрасен!

  Пораженное страстью, опрокинутое бледное лицо, огромные, горящие глаза, выражали невероятный восторг и неземную радость от восхитительного безобразия происходящего, от разбушевавшейся стихии, от близости моего тела, от неодолимости встречного позыва тел...

  Все!..

  Устав сражаться, безвольно уронила руки, не в силах сопротивляться.

  Неутоленное прошедшей ночью вожделение, не восполненные муки растревоженного сладостными воспоминаниями тела, необузданность стихии сделали свое дело - сломили меня, отринув остатки стыдливости и благоразумия.

  Как же я опустилась!

  Такого скорого падения я еще не переживала!..

   Почувствовала его руки - они пробрались под одежду, легли на бедра, последняя преграда пала!

  Охватила его шею, потянулась вверх.

  Сокровенное касание - проникновенное, мягкое, ощутила, как медленно, но неуклонно распирается неподатливая плоть.

   Какая дикость!

   Какая сладость!

   Какое бесстыдство!

  Даже стихия притихла в изумлении.

  А нечаянные любовники уже зашлись стонами, неумолимо приближая...

  Вспышка!

  Яркая, жуткая, смертельная!

   Содрогания тел!

   Толчки конвульсий!

  Финальные крики восторга, могучие раскаты грома, легко их перекрывшие!

  Пораженная разнузданностью стихия не выдержала, взорвалась!

   Это было ужасно!

  Ударив в дерево, молния расколола его надвое, и, казалось, прошила наши тела.

  Страшная грохочущая сила неимоверно вжала нас друг в друга, раскидав, затем, далеко друг от друга.

  VI

  ...Очнулась я, очевидно, не скоро.

  Встала.

  Разорванное обуглившееся дерево с шипением тлело и дымилось.

   Дождь закончился, гроза уходила.

   Оглянулась по сторонам.

   Моего юного попутчика не было видно, он что сгорел?

   А это что?..

  Невдалеке от меня, некрасиво разбросав ноги, лежала девушка без признаков жизни в разорванном платье в черных опалинах.

   Задранное платье даже не пыталось прикрыть загоревшие некрасиво раскинутые ноги, обнажив, бесстыдно открыв на всеобщее обозрение, белую полоску тела.

   Туфель на ней не было.

   Что-то очень знакомое в девушке заставило меня подойти поближе.

  Склонилась над ней.

   Боже мой, мне показалось, что я смотрю в зеркало, да ведь это же точная моя копия!

  Девушка зашевелилась, села, завертела головой, оглядываясь по сторонам, увидела меня. Тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение.

   Вскочила и в страхе попятилась назад. Дикий ужас стоял в ее вытаращенных глазах, и, вдруг она дико закричала, закрыв лицо руками!

  Начала ее успокаивать, но голос был какой-то не мой - хриплый, чужой.

   И со мной что-то было не так.

   Потрогала себя, разглядывая.

   Почему я в джинсах, рубашке, кроссовках? Я ведь была в платье!

   Провела рукой по лицу, по телу. Груди не было. У меня хоть и не слишком большая грудь, но не плоская же вовсе, а лицо, почему в щетине?

   Расстегнула рубашку и ужаснулась. Волосатая, мускулистая, мужская грудь с маленькими сосками.

  - Что ты сделал с моим телом! - грубым мужским голосом завопила я.