Любовь без правил

Снежанна с трудом сдержалась, чтобы не вздохнуть облегченно и скрыть счастливый и хищный блеск в глазах, появившийся сразу после его ответа. Но все же отлучилась в дамскую комнату и около пяти минут смотрела в зеркало и смеялась от радости. Хорошо, что туалет закрывался на замок, а то зашедшая вскоре дама неправильно поняла бы ее смех. Победа! Это ее первая победа! Не напрасно она вечерами ждала его здесь. Пожалуй, для первого раза достаточно. Информацию о его материальном благосостоянии и должности Снежанна соберет потом. Проведя кисточкой по губам и обновив помаду, она направилась к столику. Шла медленно и гордо. Пусть мужики пялятся. Ловите свои слюни! Теперь она не будет выглядеть одинокой женщиной, желающей познакомиться.

Снова беседа ни о чем, но Снежанна млела от счастья. Ей казалось, что Виталий проявляет искренний интерес. Правда, он ушел слишком быстро, сославшись на дела, но на этот раз попросил ее номер телефона, который тут же получил – написанный на бумажной салфетке. Ручку она приготовила еще раньше, впрочем, как и телефон, на маленькой открытке в виде сердечка. Но в последний момент передумала. Виталий мог догадаться, что она специально готовилась к их встрече или, того хуже, мог решить, что такие «визиточки» у нее запасены заранее.

Снежанна зашла в квартиру. Сбросила сапоги, и они остались валяться посреди прихожей. Направилась в гостиную, открыла бар, который размещался в огромном напольном глобусе, и достала бутылку виски. Налила полный стакан, взяла из шкатулки сигару, глубоко, с удовольствием затянулась едким дымом и сделала большой глоток.

– Блаженство... – томным голосом произнесла вслух и закрыла глаза. Жидкость обожгла ей горло и плавно потекла дальше, чтобы через какое-то время смешаться с кровью и затуманить разум.

Сегодня ее день – и она была счастлива. Празднуя победу, Снежанна вылакала полбутылки спиртного и уснула прямо в кресле, не раздеваясь.

Девушка проснулась оттого, что кто-то осторожно укрывал ее пледом. Разумеется, этой доброй душой оказалась домработница Светлана Ильинична, женщина спокойная и добродушная. Ее нанимал еще покойный отец.

Светлана Ильинична жила в доме напротив. Она ушла на пенсию раньше установленного срока и подрабатывала тем, что убирала квартиру, три раза в неделю готовила еду, гладила белье и терпеливо сносила колкости Снежанны.

Девушка недовольно зыркнула на домработницу, рванула на себя плед и попыталась уснуть. Как ни странно, спать расхотелось. В глазах ощущалась неприятная резь, в горле пересохло, а голова, казалось, раскалывалась на сотни мелких частиц. Хотя вчера Снежанна уснула в прекрасном настроении, сегодня блаженное состояние превратилось в колючего ежа, готового в любой момент растопырить иголки и при необходимости уколоть.

Она поворочалась в кресле, перешла на диван, но сон пропал окончательно. Да и домработница мешала, побрякивая посудой на кухне. За два дня тарелок и грязных чашек в мойке собралось немало – хозяйка квартиры не утруждала себя мытьем посуды. Наращенные длинные ногти и лень стояли на пути к аккуратности.

Через мгновение послышался звон разбитого стекла. Снежанна отшвырнула плед, попыталась найти домашние туфли, но, обнаружив только один, босиком пошлепала в кухню. Светлана Ильинична сидела на корточках и собирала осколки чашки. Снежанне никогда не нравилась зеленая, в пестрых разводах и с неудобной ручкой чашка, ее когда-то мать подарила отцу, но ругательства уже вертелись на языке, и остановить их было невозможно.

– А поаккуратней нельзя? – рявкнула Снежанна и прибавила несколько слов нецензурной брани.

От неожиданности домработница выронила разбитые куски и порезала палец. Кровь начала капать на белоснежную половую плитку.

– Ну вот. Еще и кровью тут все перепачкаете, – возмутилась девица.

Светлана Ильинична подняла виноватые глаза на хозяйку, и на ее лице промелькнуло подобие улыбки. Странная реакция не укрылась от Снежанны, готовой в любую секунду пойти в наступление.

– Чего лыбишься? – неожиданно для себя перешла она на «ты», хотя раньше не позволяла себе этого в разговоре с домработницей. Как-никак та годилась ей в матери.

– Не надо бы тебе, Снежанночка, так много пить, – спокойно, даже ласково сказала Светлана Ильинична. – Женский алкоголизм практически неизлечим. Поверь, я ведь в психбольнице двадцать лет проработала... такого насмотрелась.

– А меня твое мнение не волнует! Твое дело полы мыть да дерьмо убирать! – даже не задумываясь над словами, орала Снежанна, еще больше разъярившаяся от услышанного.

Неожиданно домработница выпрямилась. Оставив осколки лежать на кафеле, сняла фартук и бросила его рядом с ними. С гордо поднятой головой прошла в прихожую. Так же не спеша оделась и, отделив от общей связки ключи от квартиры Снежанны, положила их на полочку перед зеркалом.

– Я больше не буду у тебя работать, – твердо сказала она Снежанне, которая пошла следом за Светланой Ильиничной, с изумлением наблюдая за ней.