Любовь без страховки

— Влад, — говорю сама себе, потому что вряд ли меня кто-то сейчас слышит, — мне так страшно. Не оставляй меня.

А потом силы покидают меня, и я падаю на пол.

Я больше ничего не помню, кроме ударов своего сердца. Тяжелых и оглушающих. Они отдавались в моей голове, вытеснив все посторонние звуки и отгородив мое сознание от жестокой реальности.

В себя я пришла в душевой кабине под струями холодной воды. Никогда не принимала контрастный душ, и сейчас меня от ледяных капель тряхнуло так, что я даже закричала. Сидя на полу душевой прямо в платье, я попыталась увернуться от потоков воды и очень больно ударилась локтем. Лиза держала надо мной лейку, видимо, стараясь таким болезненным способом привести меня в чувства.

— Выключи!!! — закричала я, не в силах больше выносить эту пытку.

Из-за ее спины появилась рука и через мгновение этот ад закончился. Но трясти меня не перестало. Зажимая локоть здоровой рукой, я попыталась подняться и сконцентрировалась на том, чтобы не упасть на скользком полу и не разбить голову. Хотя такое развитие событий после случившегося было бы для меня наилучшим вариантом. Поднявшись, я у видела, что за спиной Лизы стоят Катя и Илья. И все трое смотрят на меня. И у всех в глазах больно бьющее по груди осуждение! Черт возьми, осуждение!

Мои губы трясутся и я, качая головой, стараюсь сдержать слезы, снова рвущиеся наружу. Как? Как они могут осуждать? Если я даже сама не знаю, за что?

— Маш, Маш, тихо, — в голосе Лизы я слышу беспокойство, но от этого совсем не легче. — Тебе нужно принять душ. Сними платье. Давай я помогу.

Я слышу ее, но не откликаюсь. Смотрю на Илью. На Катю.

— Я выйду, — говорит Захаров и уходит.

— Я тоже пойду, — цедит Катя.

— Нет! Не уходи! Выслушай меня!

— Зачем? — оборачивается она. В ее голосе никаких чувств, кроме пренебрежения. — Я все видела. И все видели. А он мой брат. И как бы я не хотела сейчас быть на твоей стороне, я не смогу. Не смогу никогда понять, чего тебе не хватало!

Она разворачивается и хлопает дверью. А я просто начинаю выть.

Ну почему? Почему они меня все оставляют сейчас одну. Мне сейчас очень нужна их поддержка. Неужели они, зная меня столько времени, поверили в весь этот бред? Ведь я сама не верю!

— Маш, ну, не плачь, пожалуйста! Все будет хорошо! — уговаривает меня Лиза. Она тянет руки ко мне, чтобы помочь снять платье. А меня словно молнией ударяет. Зачем она здесь? Зачем делает вид, что ей не все равно?

— Уходии ии!

— Маш, я с тобой буду! Мне все равно, что все думают! Я тебя не брошу — в ее глазах блестят слезы, а голос звучит с каким-то надрывом.

— Не надо! Я сама! Я хочу побыть одна!

Мне действительно нужен тайм-аут, чтобы переварить все случившееся. Потому что кроме боли во всем теле и рвущихся рыданий, я ничего не понимаю и не ощущаю.

Лиза уперто смотрит на меня. Она уже справилась со своими эмоциями. Но я не сдаюсь. Хотя мне очень хочется выговориться и почувствовать чьи-то объятия. Но я сначала я должна просто хотя бы прийти в себя.

— Хорошо. Но я буду за дверью, — наконец соглашается она и выходит.

А я стягиваю с себя мокрое платье, включаю теплую воду и дрожу под водопадом, который ни хрена не согревает. Трясущимися руками дотрагиваюсь до живота, и даже боюсь думать о том, что произошло. Ведь не может же это быть правдой. Мои руки спускаются ниже, и я прислушиваюсь к себе, в надежде услышать хоть какой-то намек на то, что я больше не девственница. Но мое тело болит везде. И я не понимаю, изменилось ли что-то во мне? Я не знаю. Я не знаю, что я должна чувствовать. Скорее всего, что угодно, но только не страх и отчаяние. Просто невыносимо страшно. Страшно, что все так получилось. Но еще страшнее, что он поверил и ушел. Что ни дал ни единого шанса, чтобы пусть не оправдаться, но хотя бы поговорить. Хотя разговор вряд ли чем-то мне сейчас помог. Мне нужна была его помощь, его поддержка, его объятия. Мне нужен был он, чтобы пережить весь этот ужас.

Но он ушел. Наверное, я всегда буду помнить его лицо, искаженное неприязнью и омерзением. И я сейчас его не осуждаю. Возможно, я бы так же поступила на его месте. Если бы увидела с кем-то в постели. Но это совсем не значит, что я отпущу Торопова. Я должна его увидеть и обо всем рассказать.

Наверное, пережитый шок, не пускал в мою голову мысли о том, что я переспала с другим парнем. И переспала ли? Я же ничего не помню. А значит не оказывала содействия, или оказывала? Может сопротивлялась?

Мамочки! Как же страшно ничего не помнить! А помнить? Смогла бы я пережить весь этот ад, находясь в сознании? И что мне делать теперь? Я не знала ответов ни на один вопрос. И только интуиция подсказывала, что мне нужно увидеть Влада. Мне нужно поговорить с ним. Только ему я могу довериться. И только он сможет мне помочь.

Я вылила весь флакон геля для душа на свое тело в надежде смыть с себя пока еще не совсем понятные мне ощущения грязи и облегчить болевые ощущения во всем теле. Но как бы я не терла мочалкой свою кожу, облегчение этого мне не приносило. Я по-прежнему тряслась и глотала слезы.