Любовь для дурочки

— Тебе таблетки пить, — снова напомнил ей Кирилл, но на этот раз добавив в свой бархатистый голос немного жесткости. — Оставь салат, если не хочешь. Ешь только суп… Вот станет лучше — делай тогда, что считаешь нужным. А пока, будь добра, выполняй предписания врача.

Алина, понимая правоту слов мужчины, взяла ложку и нехотя зачерпнула содержимое суповой тарелки, а попробовав, с удивлением поняла, что по вкусу оно просто изумительно и она обязательно съест всё, что ей налили.

— У-у! Как вкусно? Кто готовил? Вера?

— Почему Вера, — искренне удивился Кирилл. — Я.

Алина, услышав ответ, замерла.

— Ты умеешь готовить? — как только стопор от слов мужчины отпустил, ахнула она.

Кирилл нехотя пожал плечами.

— Можно подумать, что ты не умеешь?!

— Я — женщина. И я обязана уметь это делать по своей природе.

— Глупости какие, — заявил Кирилл с полной убежденностью в своих словах. — Хотелось бы увидеть, где зафиксирована такая «природа» обязательств, — ухмыльнулся он. — И потом, я люблю готовить. Вот только времени на это совсем нет… да и не для кого, — совсем тихо пробормотал он.

Однако Алина его слова всё же расслышала, но вида не показала.

— А с завтрашнего дня Вера на хозяйство выйдет. К 9 часам уже здесь будет. Ты же её знаешь? Не будешь возражать против её присутствия в твоем доме или тебе неприятно будет её видеть?

Алина отрицательно покачала головой, но потом, спохватившись, добавила.

— Конечно, знаю. Пусть приходит. Сережка её присылал, с помощью по хозяйству. Только завтра-то суббота, выходной день. Она сможет?

— Вера уже согласилась. А всё остальное я с ней решу. Потом кого-нибудь ей на замену подберем, чтобы проще было, а нас с тобой совесть не мучила. И ещё, завтра, к 10 часам приедут из больницы: у тебя по плану капельницы, массаж, УЗИ и ещё психологу с тобой нужно будет поработать немного. Настраивайся, дорогая — у тебя будет непростой день.

Алина вздохнула, подсознательно соглашаясь с Кириллом в насыщенности предстоящего дня. И от этих «больничных» мыслей отчего-то вдруг на душе у неё снова стало тоскливо. Пересиливая себя, неторопливо закинула в рот ещё около дюжины ложек и, скрывая досаду, расстроено пробормотала.

— Прости. Всё было очень вкусно, но я больше ничего не хочу. — Она перевела дыхание, а затем, решившись, подняла свои шоколадные глаза на Кирилла. — Наверное, мне и правда с психологом стоит пообщаться, причем желательно в первую очередь. Никак не могу смириться с тем, что произошло. — Задумалась, а потом, грустно вздохнув, предложила. — Кирилл, ты как поешь — иди в душ, а со стола я сама уберу. Ты же всё-таки готовил, так что справедливости ради будет правильно именно мне наводить порядок на кухне после ужина.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Даже речи не может быть об этом. И потом, что тут делать-то: со стола убрать и посудомойку загрузить? Так это совсем не проблема и много времени и у меня не отнимет.

Алина снова вздохнула, внутренне ощутив немалое облегчение от рассуждений мужчины, от того, что он освободил её от нежеланной сейчас для неё бытовой рутины.

— Кирилл, спасибо тебе за всё, что ты для меня делаешь, и извини, что так получается, — произнесла она и, увидев, что тот больше не ест, добавила. — А ты ешь… ешь… не обращай на меня внимания.

Он грустно усмехнулся.

— Считаешь, что я не понимаю, что с тобой происходит? Я же не бесчувственная скотина, в конце концов.

Алина покраснела и, сглотнув поступивший к горлу ком, поспешно ответила.

— Нет, что ты… ты заслуживаешь самого лучшего, просто я сама себя сейчас не понимаю и … не узнаю. Я пойду. Ладно?

— Да-да, конечно. Я сейчас тебе помогу, — вдруг засуетился мужчина. — Отдыхай, только тебе ещё таблетки пить. Поваляйся немного, а я тут порядок наведу, а потом тебе лекарство принесу.

Алина усмехнулась.

— Тотальный контроль…

Кирилл заулыбался и уточнил.

— Не контроль, а ответственность! Иначе нельзя. Мне нужно тебя на ноги поставить во что бы то ни стало.

Добравшись до спальни, Алина с помощью Кирилла прилегла на кровать.

— Тебя чем-нибудь укрыть?

— Нет, спасибо, пока не нужно.

— Хорошо. Я зайду минут через пятнадцать — двадцать с таблетками.

Как только Кирилл вышел, Алина задумалась…

«Интересно как жизнь нас меняет. Когда-то Кирилл боялся мне слово сказать, часами молчал, а сейчас общается без проблем, за словом в карман не лезет. Но, в принципе, мне и это в нем тоже нравится. Вон, Сережка вообще как балалайка только и тренькал. Рот не закрывался…».

Она невольно заулыбалась, вспоминая говорливого и лёгкого в общении друга детства, впоследствии ставшего её мужем. Спустя какое-то время мысли её свернули на разгадывание поведения Сергея по поводу приобщения Алины к употреблению пирожных, относящихся к категории продуктов правильного питания и сверхдорогих элитных вин. Но больше всего её почему-то поразила история со шпинатом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍