Любовь для дурочки

— Прости меня, Кир! Прости за всё. Мне, честно, стыдно… Я веду себя как последняя дура сейчас, а уж тогда…

— Тогда… тогда я подумал, что напугал тебя своим напором, разговорами о знакомстве с семьей… Просил Зою дать мне твой адрес, но она так и не дала… Уже не помню, что именно говорила, но не дала. Я ходил всю неделю, надеялся, что ты вернешься или Зоя смилостивится и даст твои координаты…

Алина молчала. Ведь понимала, что и в этом была её вина. Подруга спрашивала её… А у Алины по прошествии времени чувство стыда за свой нелепый поступок обострилось ещё сильнее. И это она на вопрос подруги «что делать?» ответила «ничего». Но признаваться мужчине ещё в одной своей ошибке ей не хотелось.

Тем временем Кирилл, не замечая её терзаний, продолжил.

— Я бесился. Сходил с ума от того, что случилось. Я задыхался без тебя. А потом понял, что ты не вернешься… и сестра предложила мне продолжить моё обучение в институте после армии. Ты же знаешь, что тогда можно было идти учиться дальше… и я уехал с сестрой. В институте познакомился с Миленой. Ну а дальше начались экспедиции. В одной из них, уже позже, через несколько лет, судьба свела меня с Сережкой.

— Да, он рассказывал про ваше знакомство, про вашу дружбу. Он ей очень дорожил. Только я не знала, что ты бывал на острове. Переживала, что из-за меня ваша дружба прекратилась.

— Нет, конечно! Она не могла прекратиться. Я каждый месяц жил там по неделе, а то, что ты меня не видела…

Кирилл задумался, а потом мягко произнес.

— У вас на острове стоял один свободный домик для обслуживающего персонала. Вот там я и жил…

Алина потеряла дар речи, а потом всё же решилась спросить.

— А что за тайны? Почему же ты ни разу так и не пообщался со мной, пока был жив Сережка?

Кирилла её вопрос не смутил.

— Ну, во-первых, мы так решили с Сергеем, что, пока он жив, я не буду вам мешать, чтобы не смущать своим присутствием, а во-вторых, я не хотел мучиться ревностью. Я любил Сережку как брата, но тебя я любил как женщину… Представляешь, каково мне было видеть, как ты была счастлива с другим?

Алина не ответила. Да и что, собственно говоря, она могла возразить на такую откровенность. Всё верно! Скорее всего, она тоже не смогла бы терпеть такого… Кирилл, пристально глядя на Алину, решился задать ещё один вопрос.

— Скажи, а если бы всё произошло по-другому? Если бы не было болезни Сергея и год назад, когда у тебя произошла с ним встреча, к тебе с предложением руки и сердца пришли мы вдвоем: он и я. Кому из нас ты бы сказала «да»? Кого выбрала?

В ответе Алина не сомневалась.

— Тебя, — произнесла она и, тут же засмущавшись, пояснила. — Я думала об этом. Ещё год назад Сережа мне был просто другом детства. Хотя и очень хорошим, любимым, но все же другом, не больше. Всё так быстро произошло, что я и сама не поняла, как оказалась его женой. Он, как пират, взял мой корабль на абордаж. А оказавшись с ним в одной кровати, я перешагнула грань ранее не дозволенного. Все моральные барьеры были снесены, а его любовь, нежность и забота обо мне просто не оставили мне выбора. И самое главное, то время, что мы были вместе, я ни разу не пожалела о своем решении. А ты… не скрою, за неделю нашего с тобой «качельно-скамеечного общения» ты мне очень понравился. Ты показался мне уравновешенным, надежным и благородным. Согласилась бы я выйти за тебя замуж тогда? Не знаю. Честно, не знаю. Но уже то, что ты готов был воспитывать чужого ребенка, пусть и не существующего, дорогого стоило. Так что у тебя были все шансы на то, чтобы надеть это кольцо мне на палец. По крайней мере, я бы попробовала с тобой начать все с чистого листа.

Алина замолчала, обдумывая ещё что-то. Кирилл не торопил её, а, попивая кофе, просто наблюдал, как весь мыслительный процесс отражается у неё на лице различными эмоциями.

— Кирилл! Мне очень жаль, что я уже никогда не смогу познакомиться с твоими родителями… правда, мне искренне жаль, — вдруг произнесла она не совсем то, что тот ожидал от неё услышать.

Кирилл, растроганный её словами, вновь пересев на диванчик рядом с Алиной, нежно и осторожно обнял женщину, притянув её к себе. В том, как они сейчас сидели, было столько невинности и искренней симпатии, что Алина поневоле подумала, что Сережка, будучи просто другом, был менее сдержан в своих эмоциях, чем Кирилл в своем праве возлюбленного.

«Что же ты такой нерешительный, Кирилл!?».

Но озвучивать ничего не стала. В конце концов, она сама просила дать ей возможность прийти в себя, хотя бы до 40 дней…

Кирилл, будто услышав её мысли, поцеловал её в висок и предложил.

— Думаю, нам как- то нужно обезопасить себя в проявлении симпатии. Давай сразу обговорим, что называется, на берегу. Думаю, что, скорее всего, Веру из квартиры нужно убрать, а на её место поискать кого-то другого.

— Наверное. Она хороший человек, прекрасная помощница, но у неё, так же как и у всех, есть глаза, уши и достаточно острый ум, чтобы делать соответствующие выводы. Мне бы не хотелось, чтобы какие-то наши неосторожные слова, фразы вышли бы за пределы…

— Я подыщу кого-нибудь.