Любовь для дурочки

Но заинтересовали Алину фотографии именно Кирилла. Вот тут сердце женщины внезапно дрогнуло от хлынувшего на неё потока уже иных воспоминаний. Рассматривая снимки своего бывшего знакомого, поразилась, насколько тот изменился. Парень, которого она хорошо помнила и о нелепом расставании с которым жалела всю свою жизнь и этот мужчина на фото — два абсолютно разных человека. И дело совсем не в матерости, которую молодые люди приобретают с годами, взрослея. Умение преподнести себя миру, окружающим — вот главное их отличие. Тот мальчик был очень скромным, простым и скорее, больше симпатичным, чем обаятельным. Этот мужчина — уверенный в себе, властный и брутальный самец. Чувствовались в нем и упорство, и целеустремленность в купе с мужской волей и, как ни странно, надёжность. Всё-таки последним качеством, надёжностью, они были очень сильно схожи с Сергеем. Да, и ещё. Нынешний Кирилл был невероятно хорош и соблазнителен кое-чем другим, помимо всего перечисленного выше. «Этот» был завидным женихом для многих девушек и женщин, ищущих спутника жизни, поскольку в свои годы полного расцвета сил он всё ещё оставался холостяком. К красавцу, необремененному семьей, прилагались валютные счета, на которых хранились суммы со многими нулями. Хотя Алину эта часть его стороны вообще не волновала. Считая всю жизнь чужие деньги, она к ним была абсолютно равнодушна, а уж замужество с Сергеем вообще навсегда сняло вопросы, связанные с их возможным отсутствием в её быту.

Осталось ли у нынешнего Кирилла что-то от прежнего?

Да, конечно… улыбка и глаза. Несмотря на просто убойную брутальность, улыбка у этого человека осталась прежняя: скромная, чувственная, почти мальчишечья, то есть такая же чумовая, как и та, в которую Алина когда-то влюбилась. И сейчас, глядя на фотографии, женщина понимала, что снова и снова готова от этой улыбки терять голову, как и раньше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А глаза… они, как и раньше, светились добротой, великодушием, вот только прежнего, искристого огня в них больше не было. Это даже как-то настораживало.

«О Боже! Ну зачем он так улыбается на этих снимках… я сейчас снова готова в него влюбиться», — вдруг подумалось ей. — «А взгляд… у него взгляд одинокого человека. Волк-одиночка по жизни. Может, ну их к черту, мои сомнения. А то получается, что спустя много лет я опять устраиваю ему очередную проверку… Справедливо ли это? Осталось только снова сделать какую-нибудь глупость и в панике, сгорая со стыда, сбежать».

Размышляя таким образом, Алина уже практически сдалась на милость победителя, когда дверь в палату открылась, и в неё вошел тот, чьи фотографии она только что рассматривала в журнале.

— Ну что, Алина? Готова? — спросил он. — А где твоя подруга? — оглядываясь по сторонам, удивился он.

— Ушла.

— Ну и ладно, — сказал мужчина и безразлично пожал плечами. — Тогда последние сборы, и мы двигаем.

Алина кивнула и, свернув печатное издание в трубочку, засунула его в свою сумочку.

Кирилл, легко подхватив баул с вещами, передал его водителю, ожидающему их за дверью палаты, а сам, подойдя к Алине, помог подняться из кресла. Затем, достав из шкафа куртку, одел её на женщину и с сосредоточенным видом взялся поправлять на ней теплую одежду, параллельно застегивая ту на все пуговицы.

От близости Кирилла, запаха его парфюма, голова Алины закружилась, и женщина покачнулась. Чтобы удержаться на ногах, она схватилась за его пальто, а он, подхватив её под руки, прижал к себе. Сердце Алины, вместо того чтобы успокоиться, бешено забилось в груди с новой силой, будто недавно пойманная птица, посаженная в клетку и получившая от этого мнимую свободу.

«Алина! Держи себя в руках! — дала она себе команду. — Нужно избегать таких объятий! Боже! И зачем я сама себе вру, мучаю в первую же очередь себя. Ведь мы стоим счастья, за которым гнались всю свою жизнь и он, конечно же, как минимум, заслуживает хорошего отношения к себе».

«Моя! — думал Кирилл, прижимая любимую к груди. — Хоть так, на несколько минут, но моя!».

Спустя какое-то время пришедшая в себя Алина, чуть высвободившись из объятий, несмело подняв глаза на мужчину и еле ворочая языком от слабости, вызванной то ли недомоганием то ли близостью Кирилла, спросила.

— Идем?

Кирилл нехотя выпустил женщину из захвата своих рук.

Через час Алина в сопровождении друга мужа и его водителя, уже входила в свою квартиру.

Слабость, безусловно, ещё давала о себе знать, поэтому, едва ступив в холл, женщина обессилено опустилась на кушетку.

В квартире стояла такая тишина, от которой у Алины вдруг засосало под ложечкой. Тоска ледяной рукой до боли сжала её сердце. От мысли, что сейчас она останется одна, захотелось завыть по-волчьи. Крепко стиснув зубы, чтобы не сорваться прямо сейчас, а также чтобы скрыть возможные слёзы, наклонилась с намерением развязать шнурки на кроссовках и наконец снять надоевшую обувь.