Любовь до востребования

Беременность Татьяны достигла той стадии, когда женщина хочет то клубнику с горчицей, то маринованные огурцы с крыжовенным вареньем. Или жареных в петеяровом масле обыкновенных мангустинов. В четыре часа утра, да.

Понятно, что будущая мать не по своей воле так изгаляется, щенок требует. И волчонку всё равно, что у отца шестнадцать кланов, почти полмиллиона волков и волчиц, чьё благополучие он, образно говоря, должен обеспечивать. И всякие мелочи, вроде производства, бизнеса, поддержания и развития партнёрских отношений с другими Верховными. И вишенка на пироженке – головная боль по имени Ольга Леванцева.

Если бы не обещание, которое он дал Решетникову! Если бы не дочери, которые сдружились с волчицей и не его пара, принявшая самку, как ещё одну дочь, он бы, наверное, давно уже махнул на всё рукой. Хочешь набивать шишки? Да на здоровье.

Молодая волчица ему нравилась – как сильная особь, которая могла принести пользу Сообществу. Но ему категорически не нравилось, что количество проблем, создаваемых этой особью, растёт в геометрической прогрессии.

И друг из-за неё мучается, смотреть жалко. Опять умотал на Аляску, лишь бы не видеть, не чуять, не слышать. Боится сорваться, да. Совсем, как он много лет назад, когда не знал, как подступиться к Татьяне и что ему делать с внезапно свалившейся на голову парностью. Долго же он тогда на пуантах вокруг ходил, то почти теряя надежду, то снова её обретая.

Иногда ему жаль, что с волчицами нельзя «дубинкой по темечку и в пещеру» - ответка прилетит, замучаешься зубы вставлять. Тем более, Ольга родилась альфой, пусть и насквозь закомплексованной.

Оставив окончательный выбор за волчицей, природа здорово подшутила над самцами. Понятно, что такое положение лишь на пользу виду, выживаемость повышается, щенков больше рождается. Но как же, порой, сложно приходится волкам!

Он бы порадовался, если бы Ольга, наконец, поняла, чего хочет, определилась бы с парой, чтобы другие волки успокоились, но у той пазлы никак не сложатся. Сама мечется, и самцы на нервах. Вон, далеко ходить не надо - младших Дёмина и Григорьева притянуло к самке из-за Игнатовых духов, без них, возможно, они так остро на волчицу не отреагировали бы. Но в любом случае, им легче, чем Роману, который с парой определился, когда пара эта в начальную школу ходила. И потом столько лет ждал, не имея возможности даже увидеть самочку лишний раз, пока она вырастет и в свою очередь обратит на него внимание! А могла и не обратить. Сейчас-то у них со Стасей всё расчудесно – альфа и Луна западно-сибирского клана. Но крови у Ромки Стасёна попила изрядно.

Так, о чём это он?

А! Матвей и Руслан. У этих вся жизнь впереди, ещё встретят своих единственных. Вот с Максимом намного сложнее.

Волк рассказал Андрею, что обратил внимание на Ольгу сразу, в тот самый миг, когда увидел женщину в кабинете у альфы Маркова. Его зверь сделал стойку, впервые в жизни так бурно отреагировав на самку. Но мужчина решил не пороть горячку, собрать растрёпанные чувства в кучу, осознать, что не ошибается, что не показалось, а встретил-таки её, ту самую. Не подумал, что волчица может ускользнуть из-под носа, поэтому дал себе день-другой, чтобы завершить дела, а потом уже приступить к ухаживаниям.

Андрей вернулся в реальность, огляделся – он в Глобус Гурмэ на Кутузовском. А куда деваться, если щенок просит деликатесы, которых дома отродясь не держали? Потому что раньше Татьяна такое и в рот не брала… Сам проехал, не бет же гонять в три часа ночи.

Волк вздохнул, сверился с названием на банке и шпаргалкой в телефоне – вроде, оно самое – и направился к кассам. Но на полдороге притормозил и кинул в корзину ещё несколько разных банок – на всякий случай. А то бывало уже – привёз, а волчица передумала. Клубнику с горчицей больше не хочется, а вот французский, только что из парижской пекарни, багет она бы съела. Куда деваться? Пришлось звонить, а потом отправлять волка в аэропорт, встречать посылку.

И надо фруктов прихватить, из числа тех, что Таня обычно не ест, а то волчонок у них непредсказуемый. С Игнашей и Дашей его Луна иначе ходила, да и Настя до своего рождения столько хлопот не доставляла. Зато после…

Интересно, малыш все капризы и сюрпризы сейчас перепробует или папе надо готовиться к главному веселью, когда щенок родится?

Медленно продвигаясь вдоль полок, альфа перепрыгнул мыслями к дальневосточному клану.

Порядок там, конечно, наводится, но временные есть временные. Нужен крепкий альфа, а самый подходящий кандидат и слышать о клане не желает, не то, чтобы свою кандидатуру выдвигать.

Эх, если бы Леванцева определилась с парой до июня! Максим твёрдо сказал, что пока волчица ходит свободной, пусть и в отношениях, но без обмена метками, он в страну ни ногой.

- Не удержу зверя, тот и так плешь мне уже проел, - перед самым отъездом говорил волк. – А так, хоть расстояние сдерживает. Снег смирится только тогда, когда Умка не только сделает выбор, но и подтвердит его.

- А ты?

- А я, - Максим вздохнул. – Я справлюсь. Наверное. В любом случае, если зверь не будет меня грызть, перенести потерю мне будет легче.

Видит Луна, Андрей старался, чтобы волчица имела возможность сделать этот самый выбор! Вообще-то он не большой поклонник молодёжных клубов, и детей растил, прививая им интерес к более полезному времяпровождению. Но ради Максима разрешил дочерям тусовки, естественно, при условии, что они всюду будут брать с собой Олю. Надеялся, что так волчица скорее сможет увлечься кем-нибудь из молодых волков. И ничего не получилось!

Нет, дети были довольны, самцы вокруг Ольги вились, только у этой самки всё в жизни наоборот. Когда была замужем за Максимом, то мечтала от него избавиться, развестись и больше не видеть. Развелись, волк с глаз долой уехал, живи, да радуйся! Нет, теперь она, похоже, догадалась, что Луна их не просто так вместе свела, и хочет… А кто знает, чего женщина хочет? Лично он давно даже не пытается предугадать, просто ждёт просьбы, лучше прямой, без завуалированности, чтобы при выполнении ничего не напутать.

Мужчина расплатился и сел в машину, бросив пакет с покупками в багажник. Один – в багажник, второй – на заднее сиденье.

Хорошо бы, если на этот раз он смог предсказать последующие гастрономические желания беременной волчицы, и у Танюши будет всё, чего её душенька пожелает. Машина вырулила на дорогу - пробок нет, дороги почти пустые. Красота! Волк перестроился в крайний левый ряд, и набрал скорость.

Мысли снова вернулись к главной на сегодняшнее время головной боли. К Леванцевой.

Отправил волчицу отдыхать. Думал, и сам отдохнёт от неприятностей.

И не ошибся! Три дня прожил спокойно, без нервотрёпки. А на четвёртый позвонил Ольге, выслушал, что «абонент не абонент». Директор что-то мямлил, пришлось отправлять волка, чтоб на месте проверил, что там.

А на месте всё замечательно! Только Леванцевой и след простыл. И почему-то Верховный совсем не удивился, когда выяснилось, что эта неугомонная с пересадками рванула на Чукотку. И после этого она им тут рассказывала, что не любит тундру, и как мечтала оттуда вырваться?

Терпению пришёл конец – Андрей приказал Ирине Кузнецовой посадить Ольгу на самолёт, и стал ждать волчицу для серьёзного разговора. Игрушки закончились, сама взрослеть не хочет, придётся ему посодействовать. Луна северных отчиталась, что самку отвезли в аэропорт, где она приобрела билет.

И он сам! – вместе с сопровождением, конечно, но это уже не суть важно – поехал во Внуково встречать самолёт из Певека.

А волчица не прилетела. Кто бы сомневался, что она снова поступит по-своему? Этот «Марко Поло» волчьего рода, как удалось выяснить, билет купила и в самолёт села. Только летел он в противоположном от Москвы направлении. Верховному донесли, что самка прибыла в Анадырь, и там исчезла.

Сутки нервотрёпки, а потом позвонил отец и поведал, что лично присматривает за Леванцевой. Чтобы сын занимался другими делами и не беспокоился.

Успокоить Верховного тогда только Татьяна и смогла, но в кабинете придётся теперь делать ремонт.

Андрей догадался, куда нацелилась волчица при полной поддержке альфы Диких – он об этом с отцом ещё обязательно поговорит! Поэтому несколько раз пытался дозвониться до Максима, но новый буран смешал все карты.

Если эта сумасшедшая прётся на Аляску только для того, чтобы Максу сказать очередное «спасибо», и свалить в туман, оставив волка выть на Луну, Верховный больше потакать этой самке не будет. Получит сполна и не только словесную головомойку! Правда, есть надежда, что до Решетникова она не доберётся. Документов-то у неё нет на выезд, он лично об этом позаботился. Но если ей помогает его отец… Да, альфа Диких никогда не останавливается на полдороге.

- Танюша, я дома!- мужчина прошёл на кухню, принялся разбирать сумки. – Взял, что ты просила. Смотри – такие консервы хотела? «Килька в томатном соусе», - вслух прочитал он надпись на банке.

-Спасибо! – волчица, поглаживая округлившийся животик, наклонилась над столом. – Андрюш, не то, конечно! Эти консервы в Московской области произведены, а у нас тут моря не наблюдается. Значит, из замороженного сырья сделаны. Что ж ты не посмотрел? Я балтийские хотела.

- Вот, - Андрей невозмутимо выставил на стол ещё с десяток разных банок.

- О, то, что нужно! Спасибо! – просияла волчица, тут же открыла одну, схватила вилку и кусочек хлеба. – Пища богов.

Андрей только головой покачал, глядя, как его пара жмурится от удовольствия. Ну, хоть не зря съездил…

- А тут что? – Таня полезла в пакеты. – Манго, киви. Ну, я это не ем!

Андрей, вздохнув, принялся перекладывать покупки по местам.

- Ой, знаешь, чего я сейчас захотела? – Таня сделала виноватое выражение лица. – Фету. Хотя бы один кусочек!

- А у нас её нет? – волк с надеждой заглянул в холодильник.

- Нет. Ты прости меня, а? Но так хочется, прямо, вижу перед собой, - волчица погладила мужа по предплечью.

- Ладно, съезжу. Хорошо, что не успел переодеться.

Татьяна подошла, прижалась со спины к волку, обняла.

- Не сердись, пожалуйста, я не специально! Так хочется, ни о чём другом думать не могу. Наваждение какое-то.

- Я не сержусь, что ты! – Андрей осторожно повернулся, в свою очередь осторожно обнял жену, ласково провёл по её животу. – Дети – это счастье, но и проверка на прочность. Ничего, четверых вырастили, с пятым тем более справимся!

- Андрюш, - Таня подняла вверх голову, потянулась, провела пальчиками по линии его подбородка, волк поймал один губами и чуть прикусил, с улыбкой глядя ей в глаза. – Ты на отца не сердись, ладно?

- Ого, я чего-то не знаю? У вас с альфой общие тайны или, упаси Луна, сговор за моей спиной?

- Нет, не сговор, чего ты. Просто, верь отцу, он ничего не делает просто так.

- Я в курсе, это-то и беспокоит, потому что цель и причина интереса альфы к сложным отношениям Решетникова и Леванцевой мне совершенно непонятны. Предлагал же провезти самку по всем кланам. Позволял нашим девочкам возить её на молодёжные сборища. Даже Игнату вместо качественной выволочки за тот идиотский эксперимент с духами только лёгкую головомойку устроил. И то – потому что могли пострадать волки, а не потому, что одна волчица стала магнитом для своих потенциальных. Ещё немного, я верю в это, и волчица клюнула бы на кого-то, глядишь, создала бы пару, и Решетников смог вернуться. У меня некому клан доверить!

- Ты, Андрюша, как многие самцы, думаешь лишь о глобальном, об общем, игнорируя частности. А твой отец умеет охватить сразу всю картину, поэтому в ситуации с Олей прав Антонио, а не ты. Ты должен больше доверять отцу, ведь до сих пор он ни разу не ошибался.

- Всегда бывает первый раз, - буркнул Андрей, мягко высвобождаясь из объятий жены. – Когда ошибается простой волк, страдает он сам и, может быть, только его близкие. Когда ошибается альфа, проблемы расходятся, как волны от брошенного камня, задевая всех и каждого. Извини, я всегда буду на стороне Максима. Если глупая самка в результате отцовой авантюры погибнет или вместо того, чтобы наладить с волком отношения, окончательно его уничтожит, я лично сверну ей шею.

- Интересно, как ты это сделаешь, если она погибнет? - Татьяна прищурила глаза, улыбаясь краешком рта.

Андрей возмущённо запыхтел, потом резко выдохнул и снова сгрёб жену в объятия.

- Прости, не знаю, что на меня нашло. Наверное, я просто слишком устал. Столько дел, столько забот, а тут ещё эта пигалица с моторчиком в пятой точке. Ну, реально, Тань, никаких нервов на всё это не хватит! Конечно, я отцу доверяю, но Максим… Если бы ты тогда меня не выбрала, я бы умер. Вот и он сейчас на грани.

- Всё будет хорошо, я чувствую, - волчица чмокнула взъерошенного супруга в упрямо сжатые губы. – И знаешь что? Подожди меня пять минут, я быстро.

- «Я ушла на пять минут, а ты помешивай варенье каждые полчаса?» - попробовал пошутить Волков. – Таня, ночь-полночь, что ты ещё задумала?

- Нет, ровно пять минут, я только оденусь. Решила, что съезжу с тобой за Фетой. Может быть, в процессе, твой ребёнок ещё что-нибудь пожелает, чтобы в третий раз не возвращаться.

***

Ольга потратила целый день, разгребая подъездную дорогу к дому, очищая дорожки к дровянику, сараю, откидывая снег от окон. Зато сразу видно, что дом – жилой!

Семейная пара, Джеки и Вэра, приходили уже два раза, но языковой барьер не давал нормально объяснятся, пока Вэра не хлопнул себя по лбу и не перекинулся, жестами и мимикой побуждая Ольгу сделать то же самое. Джеки, улыбнувшись, вышла за дверь, так же, знаками, объяснив, что покараулит, чтобы никто не застал врасплох. Конечно, жителей тут раз, два и обчёлся, но лучше не рисковать.

Умка с интересом, но несколько настороженно посмотрела на зверя Вэры – крепкий волк.

«Наконец-то! – фыркнул зверь. – Макс ушёл на охоту, будет через день или через два, если не придёт буран».

«А если начнётся буран?»

«Тогда он вернётся, когда ветер утихнет. Три дня, пять дней – как повезёт, но это не страшно, Макс – сильный, он знает, что делать, и там есть охотничий домик. Он просто переждёт непогоду. Ты живи, припасы есть, если надо будет – мы ещё принесём. Печку топить умеешь, это хорошо. На берег не ходи, ты чужая, могут сообщить шерифу».

«Почему мы понимаем друг друга?» - поинтересовалась волчица.

«Потому что мы общаемся в звериной форме, а зверям не нужны человеческие языки, мы понимаем сородичей из любой страны. Где ты росла, что элементарного не знаешь?»

«Не приходилось раньше видеть наших, не разговаривающих по-русски, - обиделась Умка. – Откуда бы мне узнать? Почему вы мне помогаете? Стэн просил?»

«Стен, Энтони, - кивнул волк. – Но, главное, ты – самка Макса».

«Это он вам сказал?»

«Зачем говорить, когда у меня глаза есть? – зверь подошёл к верстаку, ткнул носом. – Сама посмотри – только тебя вырезает. Ты долго думала, волк без тебя совсем помирать собрался. Ладно, мы с Джеки пошли к себе, завтра загляну».

Вот так.

Ольга вернулась в первую ипостась, ещё раз перебрала фигурки. И вовсе не только она! Вон, олень вырезан. И… голова Умки. Спящая Умка. Два играющих волка, один из которых, несомненно, Умка, а второй…. Сердце кольнуло, а волчица завиляла хвостом – Снег. Пожалуй, Вэра прав – Максим решил увековечить образ её зверя. И – глаза переместились на полотенце, под которым пряталась костяная пластина – её саму. Кто бы мог подумать, что у сурового северного альфы такие таланты?

И какого, спрашивается, чёрта он тогда за неё совсем не боролся? Почему так легко отпустил, уехал, оставил? Дурак! Когда не надо, он давил, настаивал, приказывал, а когда она разобралась, чего хочет, взял и отступил.

Буран начался у вечеру третьего дня. Ветер завывал, кидая в стены комья снега, и не собирался стихать.

Ольга с тоской подумала, что от её расчистки ничего не останется. Чем же ей заниматься, пока бушует пурга? Обвела взглядом дом… и принялась за генеральную уборку.

А что – руки заняты, и время быстрее летит. Дом, похоже, как следует не мыли с момента постройки, да и кто бы этим занимался?

На брёвнах накопился слой жирной копоти, перемешанной с пылью, которая не желала оттираться, зато хорошо соскребалась ножом. Пропыхтев весь день, волчица очистила две стены и сама ахнула, насколько светлее стало в избушке! Воодушевлённая, она замочила серые от грязи занавески с окон и двери, рубашки и штаны Максима, висящие прямо на стене. А футболку стирать не стала… Оставила – с ней засыпать не так одиноко, Максом пахнет… Будто, он рядом.

Умка одобрительно фыркала и приплясывала.

Буря разгулялась не на шутку, три дня даже Вэра не мог к ней пробиться. Зато когда, по пояс в снегу прополз и вошёл в дом, первую минуту только глазами хлопал, рассматривая медовые стены и пол, бледно-жёлтые занавески и добела выскобленный стол.

- I am shocked! – ухватил лежащие на полу шкуры и потащил их на улицу, бросив, - The skins must also be cleaned. I do it myself.

В принципе, и без знания языка было понятно – волк потрясён и решил выхлопать местные «ковры». Весьма кстати, а то ей это не под силу.

Домик на самом деле сиял, значительно посветлел и выглядел уютно. Может быть, не только из-за чистоты, но и благодаря её присутствию?

Вэра вернулся, бросил шкуры на пол, и они засверкали капельками влаги, распространяя запах мороза и свежести.

Хмыкнув, волк перекинулся, Оля, не дожидаясь приглашения, сделала то же самое.

«Буран стих, но всё завалило снегом. Макс придёт завтра к вечеру. Он очень устанет, будет голодным. На улицу не ходи, не надо. Дрова я наношу в первый тамбур, снега для воды набью полную бочку. Сиди в доме, встречай волка!»

И вышел.

Оля слышала, как Вэра возился в тамбуре, а потом прикрыл дверь, и всё стихло.

Завтра к вечеру!

И она испугалась – уже так скоро? Луна, что же будет? Вдруг, Максим рассердится и выставит её за шиворот вон? Или, наоборот, хлопнет дверью и сам уйдёт? Надо найти слова… объяснить…

Волчица заметалась по домику, перекладывая с места на место полотенце, тарелку, чайник, пока не опустилась на лавку, растеряв и запал и силы.

Луна, помоги…

Вэра сказал – придёт уставший и голодный? Вспомнилось, как Луна Верховного объясняла секреты семейного счастья – пришёл волк домой после недели отсутствия – улыбнись, поцелуй и вкусно накорми. А уже потом допрашивай, где этот кобель шлялся. Всё это Татьяна говорила в шутку, но в каждой шутке есть и доля истины. В любом случае, голодного надо накормить, причём так, как он давно не ел, что сам себе не мог приготовить.

И Ольга бросилась инспектировать запасы продуктов.

***

Максим с трудом дождался окончания снегопада, и сразу же, даже не расчистив снежные заносы вокруг дома, отправился в лес.

Сидеть в четырёх стенах было невыносимо. Пока он вырезал портрет, ещё как-то был занят, а потом – хоть волком вой. Он и выл, пока Вэра не сообщил, что жители, обеспокоенные появлением волка-одиночки, поговаривают о необходимости отстрела.

- Иди в лес, добывай росомаху, куницу.

- Зачем?

- Дома нечего делать, только сам себя ешь. Иди в лес, там холодно, трудно – некогда себя жалеть, некогда жить прошлым. Добудь росомаху, Джеки сошьёт тебе отличную шапку. Или жилет. А много росомах – будет тебе лучшая куртка, от любого мороза спасёт! Когда сердце болит, надо работать. За домом присмотрю, раз в день топить стану, не вымерзнет.

- Куницу.

- Можно и куницу. Как повезёт. Знаешь ведь, сначала надо зайцев наловить или карибу – на приваду. Потом капканы ставить.

- Знаю, знаю! Вываривать в черёмуховом да еловом отваре капкан, чтоб и близко железом не пах, - отмахнулся Максим, загоревшись идеей.

И, правда, чего дома сидеть, раны теребить? Добыть зверя, тоску растрясти, выморозить глупое чувство, от которого никакой пользы, одна боль. А из шкурок росомахи он куртку сошьёт. Если добудет зверя, конечно. Из куницы же… Отправит подарок через Антонио – инкогнито. Раз он не смог сам Олю согреть, пусть хотя бы её греет добытый им мех.

И он еле дождался затишья, собрался – припасы, капканы, охотничий карабин, спальник, снегоступы и остальное, что может пригодиться в лесу – и рано-рано утром покинул дом, заперев, как все тут делают, щеколду на деревянную палочку.

Не успел отойти от города и пяти километров, как снова пошёл снег, но поворачивать назад? Волки не раки, никогда не пятятся!

И Максим упрямо пробивался вперёд, а когда понял, что вымотан до предела, выкопал нору, залез в спальник и отключился. Первая ночь без снов, просто провалился, как в яму. Зато проснулся отдохнувшим!

Откопавшись наружу, наскоро перекусил и продолжил путь. К вечеру добрался до охотничьей избушки, которой пользовались все, кто попадал в эти места. По обычаю, предыдущий постоялец отставил внутри дома запас дров. На свисающих с потолка просмолённых шнурках – защита от вездесущих мышей – в мешочках хранилась крупа. На полочках нашлись банки консервов, спички и соль, котелки, ложки, железные миски. На топчане несколько шкур карибу и пара стеганых одеял.

Максим уже бывал в этой избушке, так что обустроился быстро, и уже наутро обошёл распадок, расставил заячьи петли. Вернулся в дом, приготовил похлёбку, нарубил ещё дров, да пошёл проверить петли. Рано, лучше бы завтра, да энергия распирала, Снег просился побегать. Волком и пошёл. Один заяц попался – вот и приманка для росомахи!

Два дня вставал затемно и шёл тропить. Когда волком, когда человеком. На снегоступах было проще, но Снегу тоже нужно гулять. По пути взял ещё трёх зайцев и одного карибу. Мяса для привады, да и себе приготовить или зверю – сырым, теперь было достаточно, можно было больше от охоты не отвлекаться. И ему повезло – до бурана успел добыть двух куниц и одну росомаху.

А потом всё – сиди в избе, да слушай вой ветра. И, время от времени, выбирайся за дверь, выкапывайся наружу, чтоб выход по самую крышу не засыпало. Хорошо, он догадался дрова прямо в дом внести, завалив ими половину свободного пространства, а то если буран затянется, пришлось бы топчан разбирать.

Снова навалилась тоска и чувство безысходности. Снова, день за днём, он перебирал свои поступки, анализировал, переживал всё заново.

Снег рычал, стоило Максиму даже вскользь вспомнить наследника Кирилла Дёмина, рвался биться за самку, показать, что он сильнее, надёжнее. Но Максим только вздыхал.

Зверю не объяснишь, он уверен, что пока волчица без метки, у них есть шанс. А Ольга всё ещё без метки, Снег это чувствовал, Луна знает – как.

С истинной, настоящей, а не принятой потенциальной, той самой, о которой старые волчицы рассказывают щенкам легенды, он никогда не встречался. Да и не ждал, если честно, а Луна возьми, да пошути.

Зверь зарычал, и Максим тут же исправил мысль – «А Луна возьми, да награди».

Только он свой подарок упустил.

Кому много дано, с того много и спрашивается. У альфы клана неограниченная власть над жизнью и судьбами членов стаи, поэтому вожаком становится только самый умный, опытный и сильный волк из числа соискателей. Альфе безоговорочно подчиняются, его слово – закон, его приказы не обсуждаются. Но власть – это бремя, ведь, доверив вожаку свои жизни и благополучие, члены стаи ожидают, что тот станет решать все насущные проблемы клана. Обеспечит оборотней рабочими местами и жильём, щенки будут расти в безопасности и достатке, стая – процветать и приумножаться.

Иными словами, вожак полностью погружается в нужды своих подчинённых и на личную жизнь у него почти не остаётся времени и сил. И он привыкает на первое место ставить клан, заботу о сородичах, решать проблемы волков и волчиц, а потом уж думать о себе. Хорошо, если у альфы умная Луна, она поддержит, проявит терпение, не станет устраивать скандал, если волк сорвётся в поездку накануне семейного праздника или сутками не появляется дома, решая дела стаи. А если пара начнёт требовать внимания к себе больше, чем волк может дать и вместо тёплой встречи, закатывать самцу истерику, то для всех настанут тяжёлые времена. Неуравновешенная, глупая, капризная пара – раздражённый, теряющий внимание и способность здраво мыслить вожак, и как результат неуравновешенности альфы – задерганная, слабая стая. Умная и любящая волчица – счастливый волк и процветающий клан.

Максим подошёл к окну избушки, полюбовался на налипший с той стороны снег – если бы не лампа, в домике круглосуточно было бы темно, ведь сквозь сугроб солнечному свету не пробиться. Отправился на охоту на четыре-пять дней, а застрял уже на неделю! И конца бурану пока не видать.

Вернулся к столу, отхлебнул из кружки.

Он почти не знал отца Ольги – Петра Леванцева. В те годы, когда волк являлся вожаком северных, Максим был щенком и с альфой почти не пересекался. Стоило Решетникову достичь возраста переярка, и он вместе с близким другом отца – Тулуном, уехал на Аляску искать друзей и приключения, учиться влипать в сложные ситуации и с честью из них выбираться. Оставаться в родном клане, где всё напоминало о трагической гибели родителей, оказалось выше сил подростка. Максим уехал, и ни дня не жалел. Это было отличное время, он с познакомился с Энтони и Эндрю Вольф, почти двадцать лет провёл на базе Дикой Стаи, выполнял и задания. А потом, в какой-то момент вдруг понял, что его тянет домой. Может быть, боль от потери улеглась, может быть, подстегнула весть, что альфа встретил пару и выбрал её, а не стаю. Его самка не захотела покидать родной дом, и Пётр, сложив полномочия, сменил место жительства и статус. Все эти годы Максим мало думал о поступке Леванцева, а если вспоминал, то только с одной мыслью – как можно променять стаю на самку? Самок полно, не хочет эта жить в тундре, Луна поможет встретить другую.

Сам он сразу после получения статуса альфы, обменялся метками с первой же встреченной потенциальной и с головой погрузился в работу. Ему нравилась его жизнь. За десять лет он смог расширить посёлок, рождаемость повысилась, волки разработали целых два новых месторождения золота, укрепили дружеские отношения с чукчами. Стая больше ни в чём не нуждалась, клан процветал. Решетников был первым из альф, кто поддержал Андрея Волкова, когда тот, как снег на голову, свалился на Сообщество России, выдвинув свою кандидатуру на место Верховного. Работал, пережил гибель жены, сына видел больше спящего – приходил домой, когда щенок уже в кровати, уходил, когда тот ещё не встал. Такова доля альфы! Была бы пара, а так…. Семья, сын – не успевал, полностью погрузился в роль вожака стаи. Про Петра и не вспоминал, не до него. И вот – ирония судьбы! – спустя столько лет пришлось узнать, что у бывшего альфы северных выросла дочь.

Их встреча – одновременно, бесценный подарок и злая шутка Луны.

Из-за сложной ситуации, сложившейся благодаря безрассудности сына, Максим затолкал собственные чувства так далеко, как смог. И не сразу уловил момент, когда забота о клане отошла у него на второй план, а главным стало – благополучие Ольги. Снег настаивал, склонял проявить силу и власть, но Максим уже осознал – не в этом случае. И без сожаления сложил полномочия, как и его предшественник. Только, в отличие от Петра, Максим свою пару не смог уберечь и сделать счастливой.

И да, теперь он понял, что двигало Леванцевым, потому что сейчас сам согласен был жить хоть в пустыне, лишь бы с Олей.

Но, увы.

Он спас стаю, сохранил жизнь самке, защитил сына, не допустил войны, но потерял своё счастье.

Выбирает волчица… Он сделал всё, чтобы Ольга его никогда не выбрала.

От беспрестанных дум болела голова, и с каждым днём взаперти становилось только тяжелее.

Нет, так он к весне свихнётся. В одиночестве. Надо выбираться к своим. К Антонио и Илье! Примет, поди, альфа его обратно в Стаю? Он вполне может и задания выполнять, и молодняк обучать. Только встряхнётся, приведёт в порядок нервы – и ещё ого-го!

Да, это лучший выход – в Стаю!

Словно только и ждал его решения, буран затих, утро встретило солнцем и морозом.

Подстёгиваемый нетерпением, волк собрал вещи, затолкал наполовину обработанные шкурки в мешок – дома дочистит. Привязал на сани мясо, капканы, спальник, наносил в избушку дрова и оставил все долгохранящиеся продукты, какие у него ещё оставались. Попадёт путник или охотник – сможет отогреться, поесть и отдохнуть.

Снег ещё не слежался, снегоступы не давали провалиться по пояс, но всё равно идти было трудно. По хорошему насту он бы шёл день и ночь, и к утру добежал до Беттлса, но не в этот раз.

Огни городка показались поздним вечером второго дня. Несмотря на мороз, от волка валил пар – преодолевать сугробы нелёгкая работа. Сначала Максим хотел свернуть к Вэра, поделиться свежим мясом и поесть горячего. Два дня на сухомятке! Но потом подумал, что так устал – если присядет за стол, то тут же и заснёт. Нет, надо к себе, выспаться, а завтра уже в гости.

Дом совсем занесло, окон не видно, да и крышу наполовину засыпало. Только к входной двери и обратно ведут старые следы – Вэра приходил печь топить после снегопада.

Предвкушая, как он сейчас скинет пропотевшую одежду, наконец, разуется, затопит печь, растопит в кастрюле воды и сполоснётся над тазиком, а потом выпьет горячего чаю и ляжет спать, у Максима пришло второе дыхание.

Не задерживаясь, ледоколом он прорезал путь до крыльца, мельком удивился, почему в пробое нет палочки, дверь никак не заперта, но решил, что Вэра просто забыл. Да и палочка эта – только видимость, хлипкая защита не от человека, а от любопытных лесных обитателей, которые иногда пытаются проникнуть в дом, чуя припасы.

Волк быстро разгрузил сани, поставив их вертикально у стены. Тушу оленя через тамбур вынес на ледник, тщательно обмёл унты и одежду от снега, чтобы не тащить в дом лишнюю влагу и открыл дверь во второй тамбур.

И встал, не понимая – в доме кто-то есть? Одуряющий, восхитительный запах печёного теста. И что-то ещё... Съестное и потрясающе ароматное. Такой сытный дух! Как…

Пироги???

Но Джеки их не печёт. Это кто-то из наших, из россиян.

Сердце замерло, ноздри с силой втягивали воздух, пытаясь рассортировать доносящиеся из-за закрытой двери запахи.

Да нет, не может быть! Откуда? Бред.

Не в силах больше мучиться от неизвестности, мужчина рванул на себя плотно пригнанную дверь, и, как в омут с головой, шагнул в комнату.

В первую секунду ему показалось, что он ослеп и оглох одновременно.

Самый лучший запах на свете – запах его единственной…

Это не сон, не горячечная галлюцинация, не игра воспалённого воображения – женщина стояла возле стола и смотрела на волка.

Жадный взгляд мужчины разом охватил тонкую фигурку, руку Ольги, сжимавшую скатерть – откуда тут взялась скатерть?? – и остановился, встретившись с глазами волчицы.

Время остановилось, как и его сердце.

Радость и затаённый страх – в глазах Ольги.

Потрясение и горячая, отчаянная, на грани разрыва, надежда – в глазах Максима.

Он не дышал, не двигался, боясь, что моргнёт, и всё исчезнет, как мираж. Ольга, не выдержав напряжения, переступила и неуверенно улыбнулась.

- А я… пирог с мясом испекла.

И его отпустило.

Сердце, навёрстывая простои, рвануло вскачь, ноги подкосились, перед глазами плыло и качалось.

- Оля, - простонал мужчина и, шагнув к женщине, опустился перед ней на колени, обнял, сгрёб в охапку, прижался, сотрясаясь от спазма в горле. В силах произнести только одно слово.

- Оля… Оля…

Замер, когда почувствовал её руку на своей голове, затаил дыхание, веря и не веря. Поднял лицо и увидел, что волчица улыбается.

Иногда слова не нужны.

Достаточно только взгляда, прикосновений и бешено стучащих сердец, чтобы прошлые обиды и ошибки, остались за стенами дома.

Иногда нужно потерять, чтобы понять, что готов всё отдать, лишь бы вернуть.

- Ты знаешь, что теперь я тебя никуда не опущу?

- Только попробуй отпустить!

Ночь мягкими лапами скользила над заснеженным городом, заглядывала в окна, подмораживала свежевыпавший снег. Развеселившись, раскрасила небо Северным сиянием, любуясь, как пробегают по сугробам зелёные всполохи.

И замерла возле одинокого, засыпанного по самую крышу дома – там поселилось счастье.

Под утро, когда городок ещё спал, а дикие звери уже собирались на дневные квартиры, дверь в домике открылась, и на снег изящным прыжком перенеслась крупная белая волчица. Следом за ней через сугроб перелетел матёрый самец – толстолапый, лобастый, с широченной мощной грудью, окрасом на полтона темнее самки.

Звери замерли на мгновение, вслушиваясь в звуки и запахи утра, а потом волчица сделала свечку и полетела по сугробам. Прыжок, снег проваливается, зверь погружается по самые уши, отталкивается задними ногами, взлетает над поверхностью, оставляя на ней лёгкие прочерки от задних лап и хвоста, и снова ныряет вниз. Если смотреть издали и сверху, то цепочка ям, связанная между собой штрихами-нитями, напоминала бусы, которые кто-то бросил на снежный склон. Волк некоторое время помедлил, давая самке фору, и бросился вдогонку.

Старая, как сам мир игра, которая может продлить жизнь для одного, отнять – у другого. Или подарить её третьему.

Волчица добежала до густого леса, скрывшего зверей от чужого глаза, и повернулась, ожидая, когда её догонит самец. В отличие от более лёгкой самки, волк не прыгал, а шёл сквозь снег танком, раздвигая заносы грудью, притаптывая лапами, оставляя позади настоящую дорогу. Снег приблизился и игриво припал на передние лапы, виляя хвостом, но вместо игры Умка оскалилась и звонко клацнула зубами. Затем подскочила к волку и хватанула его за шею. Зверь зажмурился, замер, показывая, что не будет давать отпор.

Волчица обошла его кругом, глухо рыча, беря на тон выше и тут же опускаясь ниже, объясняя, почему так сердита, рассказывая, как непросто ей было, негодуя и упрекая. Волк опустил голову, покорно принимая упрёки и укусы. А самка не церемонилась – хватала от души, но не трепала, а не жалея, била открытой пастью. И в какой-то момент не рассчитала – по светлой шерсти самца побежали рубиновые капли. Волчица замерла, а потом заскулила и бросилась зализывать, но волк ударил её в бок грудью, опрокинул и, наклонив огромную голову, сам принялся вылизывать ей мордочку и уши.

Старому ворону надоело наблюдать за странным поведением хищников, он озяб, проголодался, пора было наведаться в город, проинспектировать оставленный в мешках мусор. Люди такие транжиры, и в мусоре подчас можно найти целый обед. Птица взлетела, стряхнув с ветки снег, и холодная пригоршня упала на зверей, заставив их замереть. А уже через минуту пара неслась бок о бок, как самые обычные волки. Умка сдержала обещание – намылила Снегу холку, и теперь ничто не мешало ей ответить волку взаимностью…

Самка запыхалась первой или не захотела долго ждать? После небольшой пробежки вокруг выступа волчица вырвалась вперёд, прыжками взлетела на скалу и замерла на торчащем из сугроба камне, волк принялся карабкаться к ней – так легко прыгать, как это делала самочка, у него не получалось. Умка с интересом наблюдала, как Снег преодолевает крутой склон, и когда волк поравнялся с ней, хитро фыркнула и дельфинчиком слетела вниз, на бегу не больно прихватив самца за ухо. Снег, счастливый до одури, и не подумал возмущаться. Вместо того чтобы аккуратно спускаться, он плюхнулся на брюхо, вытянул вперёд передние лапы и, оттолкнувшись от скалы, заскользил вниз, будто на санках, обогнав волчицу. Он встретил её внизу, сходу подмяв под себя. А Умка, утробно рыкнув, выгнула спину и отвела хвост, приглашая и давая разрешение. И заскулила, принимая волка – от избытка чувств и ощущений. А потом коротко взрыкнула, получив чувствительный укус, и тотчас же сама впилась в услужливо подставленную волком шею. Круг замкнулся, родилась новая семья.

Максим не отдавал себе отчёта, сколько прошло дней с момента его возвращения из тайги. Метки и завершившаяся привязка не давали им оторваться друг от друга, заставляя постоянно касаться своей пары, ласкать, любить и не выпускать из виду.

Соседи-оборотни прекрасно поняли, что произошло и, радуясь за волка, к которому вернулся вкус к жизни, предусмотрительно уединение пары не нарушали. Особенно осторожничал Вэра, обходя дом Максима по большой дуге. Ведь самец, только образовавший пару, реагирует на особей одного с ним пола резко отрицательно – сначала порвёт, потом поинтересуется – чего надо-то было?

Купаясь в счастье, волки не следили за временем, и прошла целая неделя, когда Максим частично очнулся и оторопел, рассматривая домик – надо же, а он и не заметил, насколько Оля преобразила его жилище! Уже привычным жестом, от доступности которого до сих пор замирало сердце, волк сцапал волчицу в охапку и принялся рассматривать её ладошки и пальчики. Хотя он это делал регулярно на протяжении последних дней, но вдруг что-то пропустил?

- Нет там заноз и порезов, - улыбалась Ольга, связав воедино беспокойство мужчины и его взгляды на стены и пол домика. – Щекотно!

- Мне очень, нет – очень-очень приятно, что ты так для меня старалась, но пожалуйста, береги себя. Дом я могу любой купить или построить, а ты у меня – одна. Единственная и незаменимая, - серьёзно ответил Максим.

- Кто-то должен был сделать этот дом пригодным для жизни, - пожала плечами женщина и попыталась слезть с колен. – Не Джеки же просить.

Взгляд волка затуманился – он явно о чём-то серьёзно задумался.

- Макс, только не надумывай ничего! Это не настолько сложно, как кажется. Потом, мне в миллион раз приятнее ухаживать за домом и моим мужчиной самой, чем при помощи прислуги. Даже Луна Верховного – вот у кого нет недостатка в помощниках! – старается сама время от времени готовить для мужа и лично содержит в чистоте супружескую спальню, не допуская туда никого постороннего.

И волк, услышав «моим мужчиной», снова рассиропился, прижался, вдыхая аромат пары, и сам себе дал зарок следить, чтобы Ольга не усердствовала в наведении чистоты. Воды в доме нет, канализации нет, любая домашняя работа требует массу усилий. Нет, такая жизнь не для его девочки!

Оборотень призадумался – они вместе, это чудесно, но что дальше?

Ольга – его пара, а он – её пара, с этим всё прекрасно. На Аляске им спокойно, но его женщина достойна более комфортной жизни!

Нет, его единственная не будет жить в простой хижине, вручную стирать одежду и готовить на дровяной печке! И вместо автомобиля преодолевать расстояния пешком. Кстати об этом…

- Оля, не поделишься, как ты оказалась на Аляске? – уже привычно пристроив женщину на своих коленях, поинтересовался Максим.

- Я думала, ты никогда не спросишь, - улыбнулась Ольга. – Знаешь, оглядываюсь назад, и мне кажется, что это мне приснилось. В жизни столько не бегала, не ездила и не летала, как в этот год!

И она рассказала, время от времени останавливаясь, чтобы успокоить скрипящего зубами Максима.

- Всё же хорошо, чего ты завёлся?

- Всё хорошо, - согласился мужчина, поцеловал женщину, аккуратно ссадил её на диван и унёсся на улицу, пробормотав, - Я на минуточку. Мне необходимо кое с кем поговорить!

Связь не подвела, абонент ответил почти сразу.

С кем волк общался, Ольга не слышала, но в окно видела, как её супруг бегает по дорожке, утаптывая её не хуже катка и, яростно жестикулируя, что-то кричит в трубку.

- Антонио передаёт привет и поздравления, - буркнул он, вернувшись в дом, и обнял жену, пристроив подбородок ей на макушку. – Прошу тебя, больше никогда не рискуй своей жизнью! Я умру без тебя, понимаешь?

- А если, - начала Ольга.

- Не будет никаких «если», - прервал её Максим. – У тебя есть твой волк, который не допустит, чтобы его пара испытывала трудности или подвергалась опасности! Я всегда буду рядом, а если вдруг отойду – тебе стоит только позвать или позвонить, и я всё решу.

- Но, всякое бывает, вдруг мне захочется пощекотать себе нервы? - прищурилась Оля. – Нельзя всё предусмотреть!

- Под моим присмотром и контролем – возможно, но если ты решишь рисковать собой просто так… Выпорю!

- Обещаешь? – Ольга прикусила мочку уха мужчины.

- Оля, не шути так! Одной порки мне на всю жизнь хватило, просто прошу – не рискуй. Позволь мне о тебе заботиться. Никогда себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится!

Разговор завершился вполне предсказуемо для молодожёнов, но после, когда Оля ровно сопела на его руке, Максим долго не мог заснуть.

Сейчас им хорошо, они вместе, наслаждаются близостью и укрепляют привязанность, но он не собирается всю жизнь держать свою семью в столь спартанских условиях! Значит, в скором времени им нужно выбираться к цивилизации.

Оставаться в Америке?

Максим с сомнением посмотрел на жену и не удержался, на секунду прижался губами к её волосам.

Вряд ли Оля захочет тут жить, слишком всё по-другому, опять же, она не знает языка. Нет, надо возвращаться домой и выбирать место, где они осядут.

Про свой клан он и не думал. Ольге не нравится тундра, потом, именно с посёлком северных у его пары связаны самые неприятные и болезненные воспоминания. Нет, он ни за что не вынудит Олю заново в них погружаться и жить там, где ей некомфортно ни физически, ни психологически.

Значит, выбирать другой клан или проситься к Верховному. Андрей не откажет, примет с распростёртыми объятьями, а у Оли там подруги. И друзья – волк скрипнул зубами и сам себя одёрнул – никому ничего больше не светит, они – пара. Но он присмотрит, чтобы ничьи лишние конечности и глаза на его сокровище не посягали.

Но надо понять, чего хочет сама Оля, а для этого – вызвать на разговор. На прямые вопросы она неизменно отвечала: «Как сам скажешь». Или – «Как ты считаешь нужным».

И раньше такой ответ его полностью удовлетворил бы – ведь это правильно – самец решает, самка подчиняется. Но не теперь. Теперь он хотел строить их жизнь, опираясь на желания женщины. Он сможет быть счастлив только там, где счастлива его пара, поэтому обязан напрячь мозг и выбрать самое комфортное для Оли место. Если бы не события с дядей, он мог подумать, что Ольге было бы приятно жить в родном клане, в привычном для неё климате, рядом с матерью. И Андрей его уже замучил намёками насчёт статуса альфы дальневосточной стаи, но без Ольги ему это и с доплатой не нужно. Сам бы он, конечно, вернулся в свой клан, но этот вариант даже не рассмотрению не подлежит. Есть ещё идея – уехать в Калининград, ближе к рыбному производству, чтобы у волчицы было, куда приложить свои знания. Пока время терпит, в любом случае – выбирать Ольге.

Волкову он решил позвонить лишь через две недели и то только потому, что одну насущную проблему без его содействия решить оказалось невозможно.

- Рад, - коротко приветствовал Андрей. – И что у вас, наконец-то, всё в порядке, и что ты решил позвонить.

- Альфа Диких? – поинтересовался Максим.

- Да, отец сразу после твоего наезда перезвонил мне и успокоил, что вы оба в нирване. Мог бы и сам, или настолько было некогда?

- Скажи, если бы ты мне поручил беречь Татьяну, а я прохлопал ушами, и волчица проделала бы тот же путь, что и Оля, что бы ты со мной сделал?

- Прибил бы, наверное, - задумчиво ответил Верховный. – В первые дни – так точно. Потом, может быть, просто морду набил. При условии, разумеется, что в результате твоего недосмотра моя волчица не пострадала.

- Тогда ты меня понимаешь.

- Понимаю. Когда вас ждать на родину?

- По этому поводу и звоню – у Ольги, кстати, твоими стараниями, нет документов. Сейчас март, крайний срок – в начале мая у нас должен быть паспорт с визой.

- Я тебе что – волшебник? Допустим, загран ей сделают, это не проблема, но визу так быстро не получить, даже с содействием отца. Требуется личное собеседование, а наша путешественница далеко находится от посольства США в Москве. Как вариант – сдаться властям и после штрафа её вышлют из страны, но это навсегда закроет возможность легального въезда. Жизнь длинная, вдруг понадобится?

- И как нам возвращаться?

- Как и туда – своим ходом.

- Через Ратманова? Убежала одна «собака», через три месяца забрали уже двух? Люди не настолько доверчивы, знаешь ли, - возразил Решетников.

- Зачем через Крузенштерн и Ратманова? Лёд сойдёт уже, пролив чистый – на катамаране переплывёте, вот и всё.

- На катамаране?

- Да, отец приготовит всё, я уже с ним этот вопрос обсуждал, - ответил Андрей. – Всё нормально будет, там в это время года сплошные туманы, проскользнёте, как по маслу, а на берегу вас встретят.

- Пограничники?

- Нет, наши. Говорю же, отец всё подготовит. Ты лучше расскажи – как Ольга?

- В порядке, - осторожно бросил Решетников

- Привет передавай от моих, - вздохнул Волков. – Не могу сказать, что простил ей своеволие, но мы все рады, что она добралась цела и невредима.

- Передам. Как Татьяна? Когда ждёте прибавления?

- В конце июня. Таня хорошо. Щенок, наконец-то, перестал испытывать новые вкусы, перешёл на нормальную еду – мясо, а то два месяца были – врагу не пожелаешь! Ты селёдку со сгущёнкой ел когда-нибудь?

- Нет, - Максим представил и передёрнулся.

- А Таня ела… Ладно, спасибо, что позвонил, мы вас ждём!