Любовь – это боль (ЛП)

Ворча, она сделала так, как он просил. Проверив свой телефон, Викинг откинулся на спинку стула. Дэймон организовал поиски Педро Морелли. Ублюдок еще не знал этого, но его дни были сочтены. Разведчики искали его по всему штату. Не было такого места, где Педро мог спрятаться и его бы не нашли. Что-то заставило этого ублюдка наброситься на них, и ключом была Вики. Вернув ее на попечение Кати, Викинг не спрашивал ее о Педро. Его девочка была храброй, но он мог видеть тени под ее глазами. Он видел ее взгляд, когда Вито попросил отдать ее. Его убило то, что она действительно поверила, что Викинг может это сделать. У Вики не должно быть сомнений в том, что она для него стоит на первом месте. В семье всегда так происходит. Его убило то, что его дочь смотрела на него с недоверием. И кого он должен за это благодарить?

Гнев Викинга рос, когда он смотрел на объект своей ненависти.

Схватив простыню, он отбросил ее в сторону.

— Просыпайся, принцесса. Твой дракон прибыл и готов дышать огнем.

Елена захныкала во сне, сжимая простыни. Затем она застонала и снова захныкала.

Викинг подождал, пока она откроет глаза и в них появится некоторая ясность. Будучи правой рукой Кристоффа он служил во всех рядах Братвы от бойца до специалиста по пыткам. Викингу было известно, когда его цель полностью проснулась, а когда лишь настолько, чтобы понять его слова. Елена сейчас сделала последнее. Это было все, что ему требовалось.

— Твой муж-кусок дерьма знал об этом? О том, что Вики не была его дочерью? — дерьмо, Викинг не хотел этого спрашивать. Для него было бесполезно копаться в прошлом. Все, что ему нужно было знать, это то, чего хочет Педро.

Елена сглотнула, ее глаза слезились от лихорадки.

— Знал.

Викинг схватился за стул, пытаясь удержаться от того, чтобы схватить ее.

— Когда?

Внезапно ему захотелось узнать. Это было важнее всего. Важнее, чем Педро, сбежавший из штата, важнее, чем визит Пахана, или даже его невеста, которая ждала внизу в гостиной. Его прошлое и настоящее переплелись в запутанный, беспорядочный узел, и Викинг ничего не мог сделать, чтобы распутать его. Ему очень хотелось услышать ответы на свои вопросы. Ответы, в которых так долго отказывали.

Елена отвернулась, глядя в стену, но Викинга это не устраивало.

Схватив ее за подбородок, он повернул ее лицо к себе.

— Когда он узнал, что ты беременна моим ребенком?

— Я сказала ему, как только узнала. Практически сразу у меня появилась утренняя тошнота.

Практически сразу.

— Как ты узнала, что отцом был я?

— Я просто знала.

Елена снова отвернулась.

На этот раз Викинг позволил ей это сделать. Он не хотел думать о том, что она занималась сексом с Морелли. Он даже не хотел думать о том, что к ней прикасался другой мужчина. Прямо здесь и сейчас Викинг придумал для нее другое наказание. Ни один мужчина больше не дотронется до нее в этой жизни. Никто кроме него.

Он сгреб в кулак ее волосы на затылке. Взгляд Елены был напряжен, когда она была вынуждена посмотреть на него.

— Когда узнала, что беременна, ты когда-нибудь собиралась рассказать об этом мне?

На ее лице появилось странное выражение. Не то чтобы ему было наплевать на то, какие мысли витали у нее в голове. Молчание Елены, однако, сказало больше тысячи слов. По крайней мере, он так думал.

— Да, — прошептала она. — Я искала тебя, когда была близка к дате родов.

Викинг отпустил ее.

— Чушь.

Что-то темное вспыхнуло в ее глазах.

— О, это не чушь. Я пришла к тебе. Ты не сменил замки, поэтому я смогла войти.

— Это бы ничего не изменило, — усмехнулся он. — Однажды предатель…

Викинг бы никогда ее не простил, просто не мог, но был бы рядом со своей девочкой. Он никогда бы не позволил другому мужчине сделать за него свою работу. Особенно, когда этим мужчиной был Лоренцо Морелли, который нанес ему ужасный удар.

— Я не искала тебя для себя, — сказала Елена, натягивая на себя одеяло, словно пытаясь защититься. — Все, чего я хотела, это чтобы ты знал, что будешь отцом. Я хотела, чтобы моя девочка… — она покачала головой. — Это уже не имеет значения. Когда я открыла твою дверь, ты трахал мою кузину.

Подняв глаза, Викинг увидел, что ее челюсть сжата. В глазах виднелась ярость, которую Елена пыталась скрыть, глядя вниз. Тот, кто сказал, что месть — это палка о двух концах, ошибался. Сейчас она била по одной стороне, и было чертовски приятно, что кровь текла не из тебя. Он наслаждался ее болью. Елена всегда была ревнивой. Очевидно, он причинил ей боль в тот день, переспав с ее кузиной. Если бы она почувствовала хотя бы половину его боли в тот день, когда Викинг увидел, как Елена выходит замуж за другого, он умер бы счастливым человеком.

— Она была хороша в постели, — сказал он, посыпая солью ее раны.

По правде говоря, Викинг едва мог вспомнить гребаную Джорджию. Все, что он знал, это то, что она каждую неделю приходила к нему в квартиру, чтобы «утешить» его. Викинг был пьян в стельку, когда, наконец, сдался.

Когда губы Елены сжались, но она не проглотила наживку, он добавил: