Любовь это... Не для меня (СИ)

За все это время я ни разу не включила свой телефон. Я трусиха, я боялась увидеть его сообщения или то, что он мне звонил. Ника после того, как уехал Стас, каждый вечер гуляла с подружками и простыла. И вот уже второй день была с температурой под тридцать девять. Мама отселила ее в зал, чтобы я не заразилась. Но лучше бы я тоже заболела…

За всеми терзаниями души я совсем забыла про Шведова. Мне было не до него. Утром, отправляясь в универ, по настоянию мамы я включила телефон, предусмотрительно отключив интернет, хотя я успела получить уведомления о сообщениях, которые я не читала.

Звук я выключила, пока была на занятиях, но так как телефон лежал на столе, то я видела, что мне звонит Джордан. Все мои силы уходили на то, чтобы не разреветься. Я почти не слышала преподавателя, снова погружаясь в котел боли.

На физкультуру я ходить не любила, переодеваться в людном месте для меня было проблемой. Поэтому я ещё дома одевала под широкие джинсы легенсы, а под толстовку гольф. Не очень удобно, но на улице зима и я могла себе позволить так одеться. На лоб натягивала повязку, чтобы в случае чего мои пятна на висках и лбу были незаметны.

Появление Шведова и его компании раззадорило девчонок, они стали хихикать и вести себя как идиотки, но Александр Федорович быстро вернул их к занятию. Жаль, выгнать Илью с его эскортом не получилось. Его взгляд, мне кажется, я кожей чувствовала. До весны ещё полтора месяца, а это значит, что все это время мне опять придется смотреть по сторонам и ходить с оглядкой. Пока он не выиграет свой дурацкий спор и наконец-то отстанет от меня.

Прозвучал свисток. И физрук отправил нас качать пресс. Все стали разбиваться на пары, а я отошла на пару шагов в сторону.

— Привет, Привидение, — от неожиданности я дернулась — Скучала? — прошептал мне Шведов.

Я молчала, не хотела с ним разговаривать и только сверлила его взглядом.

— Каспер, на маты, — рявкнул физрук и я отмерла.

— Давай я подержу, — подталкивает меня этот придурок.

Я замечаю, как все на нас смотрят. Кто-то откровенно, кто-то украдкой, но так или иначе, их взгляды прикованы ко мне и Шведову. Это внимание мне неприятно, оно душит и пугает побольше самого парня, который стоит рядом.

— Тебе помочь лечь или сама справишься? — заглядывает мне в глаза.

Нервно сглотнула, натянула на руки рукава, у меня чистые кисти, но это скорее просто защитная реакция, рефлекс, желание спрятаться. Сделала пару шагов и опустилась на мат, готовая приступить к упражнению, я сложила руки на груди. Шведов схватил мои ноги, крепко зафиксировав их своими ручищами. Мне казалось, я вот-вот заплачу.

Раздался свисток, и я выполнила первый подъем, глядя в красивые глаза напротив, что так внимательно меня рассматривали. Я бы даже сказала, с интересом. Подумала, не сползла ли повязка, открыв виски? Но нет, она не подвела, сидела плотно, надёжно прятала мои недостатки. И чтобы не тонуть в догадках и его глазах, я закрыла свои. Не вижу — не существует, повторяла я мысленно, поднимая корпус, и словно врезалась в его аромат, который то ли от его близости, то ли ещё от чего стал ярче.

Сколько раз я смогла повторить подъем — не знаю, не считала, но, когда почувствовала, что больше не могу, просто упала на мат. Глаз я так и не открыла. Но лишив себя зрения, я обострила чувство осязаемости. Его руки на моих щиколотках были горячими, и он снова поглаживал меня большими пальцами, как тогда у стены. И я никак не могла понять, почему мне приятно.

— Каспер, не умирай, — раздался бас препода. Физрук вернул меня в реальность, я открыла глаза и снова посмотрела на Шведова.

— Руки убери, — постаралась звучать грозно.

Но он не убрал, а наоборот заскользил ладонями вверх к коленкам. Меня напугала моя реакция. Я пришла в ужас от того, что мне было приятно, а по телу в подтверждение неслись мурашки.

Вскочила на ноги и понеслась на выход, не обращая внимание на окрик преподавателя. Мое сердце колотилось как сумасшедшее, а из глаз вот-вот готовы сорваться слезы. Мне было стыдно и неприятно от того, что мне понравились ЕГО прикосновения.

28

Люба

На следующий день в университет шла как на эшафот. Оглядывалась по сторонам, только бы не попасться на глаза Шведову. Мне везло, и я ни разу не столкнулась с ним, переходя из одной аудитории в другую.

Утром так волновалась, что даже не могла запихнуть и ложки завтрака. Аппетита и так нет, а тут и вовсе еда не лезла. К обеду поняла, что у меня начинает кружиться голова, и как бы я не хотела, мне пришлось идти в столовую. Заняв столик у стены, поближе к выходу, я старалась как можно скорее проглотить салат и котлету, которые взяла себе на обед.

Я почти все съела, когда услышала, как кто-то на всю столовую гаркнул.

— Тишина!

Обернулась. Шведов стоял в центре столовой с телефоном в руке, и когда его просьбу не выполнили, он вновь проорал.

— Я попросил заткнуться!