Любовь это... Не для меня (СИ)

Видимо, пережитый стресс давал о себе знать, потому что Люба спала крепко и на мои манипуляции почти не реагировала. Когда пришла очередь влажного топа, она что-то забормотала, но так и не проснулась. Я же действовал как сапёр, очень медленно и аккуратно. Избавившись от топа, я отстранился, любуясь открывшимся видом. Ткань боксеров тут же натянулась и даже намокла от выделяемой смазки. Несколько раз сжал и разжал кулаки, готовясь избавить Любу от последнего кусочка ткани. Очень осторожно зацепил резинку трусиков и потянул вниз. Сердце, казалось, билось где-то в ушах и так громко, что я боялся разбудить свою Кнопку. Стянув последний клочок ткани, выпрямился глядя на Любу. Она, теперь полностью обнаженная, лежала, позволяя любоваться, собой. Кажется, в ней все идеально, и небольшая грудь, и плоский животик, и треугольник темных волос, и стройные ножки и даже маленькие пальчики на ногах… Само совершенство. Как же хотелось, провести рукой по ее коже, покрыть поцелуями каждый сантиметр, обрисовать языком каждое пятнышко. Но я не позволил себе ничего лишнего. Ещё немного посмотрел, а затем спрятал её от себя одеялом.

Быстро покинуть комнату не было возможности, нужно было справиться с возбуждением. Пережав член у основания, стал осматриваться по сторонам, чтоб немножко отвлечься и прийти в себя. Кнопочка тем временем зашевелилась, повернулась на бок и свернулась калачиком. На двуспальной кровати она смотрелась совсем крохотной, полностью оправдывая своё прозвище.

Заставил себя оторвать от неё взгляд. Снова прошёл глазами по комнате, у окна стоял стол, а на нём стопкой были сложены картины. Я подошёл ближе, верхняя картина была моя. Та, что я выбрал для Любы. Она уже была закончена. Задёрнул шторы на окне и наконец-то смог покинуть комнату.

Первым делом нужно было вернуться на пирс и забрать вещи. На ходу натянул на себя футболку. В комнате никого не было, заглянул на кухню, там сидел Стас.

— А Ника где? — уточнил у него, на что он только плечами пожал. — Все нормально? — он кивнул и приложился к банке с пивом. — Ты не против, если мы завтра в город поедем? — уточнил у друга, оставлять Кареглазку одну совсем не хотелось. Стас снова просто кивнул. — Ок, я тогда за вещами на пирс и вернусь.

Я вышел из дома и отправился к калитке. По дороге наступил на какой-то камень и выругался. На пирсе сидела Ника. Она смотрела вдаль и совершенно не реагировала на мое появление. Я поднял штаны и натянул их на себя. Поднял одежду Любы и полотенце. Кроссовки обувать на грязные ноги не стал, поэтому просто взял их в руку. И только потом обратился к Нике.

— Ника, ничего мне не расскажешь?

— Нет, — даже не глядя в мою сторону, ответила она.

— Ок, просто хотел сказать спасибо. За то, что помогла, — эти слова заставили ее посмотреть на меня.

Она плакала, глаза были красные, а щеки блестели от слез. Но взгляд был злым, по-другому не скажешь, она быстро отвернулась. А я… Я решил не лезть, ведь там в доме я мог лечь рядом со своей Кнопкой и всю ночь прижимать ее к себе.

Возвращаюсь к дому, но заходить не спешу. Присаживаюсь на крыльцо. Вытягиваю ноги и просто смотрю в небо. Сумерки — интересное время суток. Полумрак скрывает недостатки, но при этом всё ещё достаточно видно.

Понимаю, что уснуть не получится, слишком много мыслей в голове. Надо их хоть как-то упорядочить. Первым делом надо понять, откуда Ника знала, что Люба здесь? Если Ника — та сестра, о которой говорила Кнопка, то тогда зачем она указала на неё в универе, когда затеялся этот дурацкий спор? Может, они тогда поругались? Тогда почему не остановила это всё? И знала ведь, что Люба особенная. А почему тогда решила сейчас привести меня к ней? Вопросов было больше, чем ответов. А если быть точнее, то были одни вопросы. Но самое главное — это то, что с Любой мы поговорили, что теперь моя Кареглазка от меня не будет прятаться и убегать. Эта мысль вызывала улыбку и разливалась теплом за грудной клеткой. Мне было хорошо и спокойно. Так хорошо я не чувствовал себя уже очень давно. Если честно, то я и не помню, когда такое было.

Я услышал шаги, это Ника возвращалась домой. Она застыла, увидев меня на крыльце, какое-то время просто стояла и смотрела, а потом подошла и забралась на колени.

— Что ты делаешь? — опешил я. Но Ника, оседлав меня, обняла за шею и запустила пальцы в волосы.

— Я хочу тебя, — прошептала она и прижалась своей промежностью к моему паху, даже немного поерзала.

— Ника, во-первых, ты девушка моего друга… — отцепил ее руки от своей шеи. — Во-вторых… — но она не даёт договорить.

— Но люблю-то я тебя! — вскрикивает она и по щекам опять начинают течь слезы.

Я сижу в полном ах**. По-другому не скажешь. А она руки свои выдергивает и снова пытается меня обнять. И даже начинает покрывать поцелуями лицо.

— Ника, — хватаю ее за плечи и отстраняю от себя. — Ты пьяная, что ли? Успокойся, — она снова пытается меня обнять, но я перехватываю ее за запястье. — Успокойся, прекрати — говорю твердо, уворачиваясь от настырной девушки, но применить силу по-настоящему не решаюсь.