– Мы никогда с ней не общались. Ни с ней, ни с толпой почитателей Арти. Они тебя не пугают? Они всегда рядом с нами, постоянно под боком. Их трущобный лагерь растянулся на много акров, но мы совершенно не знаем, что они делают и зачем. Наверное, надо бы выяснить… Элли? Тебя тошнит?
Элли стошнило на землю в проходе между рефрижератором и трейлером с кошками.
– Я шел домой на обед, – рассказывал Цыпа, – и близняшки выскочили мне навстречу из-за трейлера с кошками. Я не знал, что они были там, за углом. Они перепутались с кошками у меня в голове. Элли спросила, могу ли я вытащить малыша у них из живота. И Ифи тоже. Они хотели, чтобы я его вытащил. Сперва я подумал, что, может, сумею им помочь. Смогу сделать для них что-то еще, кроме как двигать мебель. А потом я попробовал проникнуть мыслью к ним внутрь, чтобы посмотреть, что там и как, и понять, можно ли тут что-то сделать. Я стараюсь не проникать мыслью в людей. Иногда это случается само собой, как в тот раз, когда я сидел у них на коленях и тот малыш потянулся ко мне изнутри! Я делаю что-то подобное для доктора Филлис, но стараюсь не делать ничего такого в другое время. Но малыш есть. Он живой. Я сказал им, что не смогу ничего сделать, что ты мне строго-настрого наказал ничего с ним не делать, с маленьким. Что нужно оставить его как есть. Ифи замкнулась в себе, а Элли меня напугала.
– Как? – спросил Арти. – Она на тебя накричала? Или подумала о чем-то плохом? Она же тебя не ударила, нет?
– Нет. Она выглянула наружу, из себя самой, как что-то, что никогда не умрет.
– Ты пообедал? Нет? Девчонки в конторе испекли пирог. Отрежь и мне тоже кусочек. Заодно и проверим, сможешь ли ты угадать, какой крем я хочу, банановый или шоколадный.
– Арти, я так не умею.
– Попробуй.
– Ты знаешь, что я не умею.
Из архива Норвала Сандерсона: