Любовь горца

Ворвавшись в комнату, Филомена захлопнула дверь и повернула ключ в замке, чтобы надежно запереться. Она прислонилась к дубовой двери, прижавшись к ней щекой, и вскоре ее согрело тепло, идущее от камина, где кто-то разжег для нее огонь.

Пока Филомена стояла у двери, она усилием воли заставила сердце успокоиться, легкие – дышать спокойно, а себя – перестать дрожать. Она невольно потрогала щеку, которая все еще ощущала твердое прикосновение мужественной руки. Для такого великана, обладающего невероятной силой, он обращался с ней удивительно нежно. А ведь она успела забыть, что такое бывает.

Оторвавшись от двери, Филомена на подкашивающихся ногах пошла в спальню. Раньше она слишком торопилась, чтобы переодеться и вовремя успеть к обеду, и не успела рассмотреть свои покои как следует. Филомена провела рукой по гладко отполированному дереву туалетного столика и рабочего стола. Казалось, их изготовила умелая рука того же краснодеревщика, который создал из красного дерева ее кровать с балдахином. Она потрогала матрас на кровати и приятно удивилась его мягкой упругости. Холодные стены оживляли зеленые, синие и шоколадные цвета драпировок.

В этом доме явно чувствовалось отсутствие женской руки, вокруг царили цвета клана Маккензи. Но Филомене даже нравилось это готическое окружение. Здесь многие века обитали члены семейства Маккензи из Уэстер-Росс. Эти камни видели рождение наследников, гибель бунтовщиков и смену не одного монарха. Кое-кто скажет, что теперь это английский замок, где живет английский лорд. Глупые люди, они ошибаются!

Лэрд Лиам Маккензи был горцем до мозга костей. Его люди жили на этой земле задолго до англичан. Даже задолго до шотландцев. В нем течет кровь не только варваров-пиктов, но и разбойников-викингов.

Служанка приготовила для Филомены постель, накрыла ее покрывалом с тартаном клана Маккензи и взбила зеленые с золотом подушки. Может быть, милый Джани прав и есть надежда, что они примут ее как свою… что ей будет здесь хорошо. По крайней мере, ее примут те, кто здесь работает, но не хозяин.

Филомена постаралась выкинуть лэрда из головы и сравнила эту небольшую, простую комнату с теми покоями, что были у нее в Бенчли-Корт. Там она была хозяйкой в течение пяти ужасных лет и ненавидела каждую секунду пребывания в том доме. Муж настоял, чтобы она позволила его матери, леди Эстер Сент-Винсент, украсить их жилье. Поэтому в комнатах Филомены была плетеная мебель с лавандовой обивкой, украшенная розовыми кружевами. Как же она все это ненавидела!

Но даже Бенчли-Корт не шел ни в какое сравнение с белыми стенами клиники Белль-Глен. Чистыми, холодными, стерильными, как сам ад, где царили несчастье и беззащитность. В тяжелые годы, которые она прожила с мужем, она никогда не подозревала, что сущеcтвует такое полное одиночество, какое окружило ее в Белль-Глен. Она не знала, что в душе каждого человека есть глубокая темная бездна, в которую можно падать много месяцев, пока не достигнешь дна. Там человека ожидает только безумие.

С тех пор как она покинула клинику Белль-Глен, она никогда ее не вспоминала. Не позволяла себе думать о том, что ее спасли от полного отчаяния. Что появись Дориан Блэквелл буквально несколькими минутами позже, ее бы изнасиловали.

Нет! Филомена рванула шелковую ленту на шее, потому что неожиданно она стала ее душить. Нельзя позволять себе это вспоминать. Нельзя скорбеть. Нельзя думать о том, что было или что могло быть. Она будет работать, будет все время занята, и это единственный способ справиться и забыть.

Филомена вспомнила, что видела шкаф, который был размещен в небольшой круглой башне рядом с камином. Наверное, нужно распаковать вещи. Или лучше подготовить план работы с детьми на завтра, а разобрать чемодан можно и потом. Думая о том, что поместить в шкафу, она вошла в маленькую круглую башню. И замерла.

Внутри нее что-то сжалось, когда она увидела, что было расположено в середине этой комнаты и ожидало ее появления. Сердце сильно забилось, она почувствовала, как сморщилось ее лицо. Она помимо воли сделала несколько шагов и приблизилась к тому, что могло стать ее кошмаром.

Может, все это ей только приснилось? И ее спаситель, смельчак Черное сердце из Бен-Мора, и Фара, и Милли? Новая одежда и новая жизнь? Ее шанс на спасение? Что, если в этой большой ванне, такой белой, блестящей и чистой, нет ничего… кроме льда?

Филомена скрипнула зубами и не стала обращать внимания на одинокую слезу, выкатившуюся из глаз и мешающую ей видеть. Она стянула с руки перчатку и посмотрела на свои белые бескровные пальцы. Потом осторожно протянула дрожащую руку к воде и погрузила ее в ванну.

Она громко всхлипнула, потом еще раз. Наконец, ноги больше не стали ее держать и она сползла на пол. Вместе с хриплыми, отрывистыми рыданиями из горла вырывалось ее горе, ярость и ужас, ведь за последние дни она научилась быть сильной и храброй.

А ванна оказалась вполне реальной и очень, очень теплой.

Глава 4

– Раз, два, три. Раз, два, три… Ой! – Филомена отпрыгнула, спасая ногу из-под каблука Рианны. Опять!