Любовь и честь

Старк скинула жакет и вытащила из черных брюк светло-голубую рубашку. Ее личное оружие находилось справа на поясе и, придерживая кобуру одной рукой, она медленно расстегивала пуговицы.

– Тебе помочь? – невинно спросила Савард.

– У тебя только одна рука, забыла? – теперь улыбнулась Старк. Ей нравилось волнение в расширившихся глазах Савард, наблюдавшей, как по мере расстегивания пуговиц ткань рубашки на ее груди все больше расходилась.

– Ты удивишься тому, что я могу делать одной рукой, – голос Рене был низким и немного хриплым. Она протянула руку, но Паула отстранилась.

– Я поняла.

– Не доверяешь мне? – поддразнила Рене. Ее взгляд был прикован к мускулистой грудной клетке и к небольшой, почти обнаженной, упругой груди.

– Нет, – тихо ответила Старк. – Я не доверяю себе.

– А я доверяю, – прошептала Рене, подходя к Пауле и целуя ее в губы. Она завладела ими, наслаждаясь пухлой мягкой нижней губой и легким соприкосновением обнаженной груди Старк своей груди. Было очень легко забыться в объятиях Паулы Старк. Она прервала поцелуй со вздохом сожаления с примесью удовольствия.

– Пора идти.

– У меня сегодня вечерняя смена, – хрипло выдавила Старк. Она протянула рубашку, не обращая внимания на свою наготу. Ее кожа была обжигающей, она хотела одного – прикосновения прохладных пальцев Рене. – Мне жаль.

– До которого часа?

– До полуночи.

– Я, пожалуй, немного подремлю, – Рене передала ей свою рубашку. – Можешь вернуть мне ее после работы.

Старк заулыбалась:

– Принято.

* * *

Вскоре после ухода Кэмерон, Блэр отложила палитру с кистями и набрала знакомый номер. Через минуту в трубке раздался женский голос.

– Алло?

Голос показался более низким, чем обычно, и Блэр ласково улыбнулась.

– И не говори, что я тебя разбудила. Сейчас середина дня, ты в курсе?

– Послушай, дорогая, некоторые из нас работают и ночью.

Блэр откинула голову назад и рассмеялась.

– О, пожалуйста, Дайан. Знаю я, чем ты занимаешься по ночам.

– Откуда? Может, я продавала одну из твоих картин? – с деланным негодованием спросила Дайан Бликер, деловой агент и близкая подруга Блэр. – И как ты узнала, что я спала?

– Если ты трудилась, как раб на галерах, в моих интересах, я ценю это. Если ты была занята другим, я с удовольствием выслушаю подробности.

– Где ты? – спросила Дайан, начиная потихоньку просыпаться.

– Я уже вернулась на Манхэттен.

– У тебя все хорошо?

Беспокойство в голосе подруги было искренним. За свою пятнадцатилетнюю дружбу они много раз ругались из-за женщины, но их глубокая искренняя привязанность друг к другу оставалась неизменной.

– Отлично, – поспешно заверила Блэр. – Если девушка, скрасившая твой вечер, сейчас не с тобой, я хотела бы увидеться.

– Хорошо, – ответила Дайан, обдумывая предложение. – Скажем, к тому времени, когда ты доберешься сюда, я буду свободна.

– Я тебя не тороплю.

– Все нормально, жду тебя. До скорого.

Повесив трубку, Блэр сняла запачканную одежду и направилась в душ. По пути она взяла другой телефон и набрала номер. Ответ последовал сразу же:

– Да, мисс Пауэлл?

– Я выезжаю через час, Мак.

Если он и удивился предварительному звонку, столь нехарактерному для непредсказуемой Первой дочери, в его голосе это никак не отразилось:

– Хорошо, я вызову автомобиль.

– Отлично. Спасибо, Мак.

Пятьдесят минут спустя она спускалась в лобби, одетая в джинсы, белую рифленую футболку с короткими рукавами и кроссовки. Когда двери лифта открылись, ее ожидали Фелиция Дэвис и Винс Тэйлор, агент невысокого роста в очках, новичок в команде. Блэр решила, что еще один агент находится в автомобиле. Для нее это не имело большого значения. Мысленно она была совсем в другом месте. Блэр сказала Кэмерон, что не намерена обсуждать их отношения с Люсиндой Уошберн, но прекрасно знала, что пройдет совсем немного времени, и она должна будет это сделать. Единственная причина, по которой ее ориентация не стала подтвержденным фактом значительно раньше, состояла в том, что у нее никогда не было длительных серьезных отношений. Намного легче сохранять анонимность, когда все твои любовницы остаются в тени. Как только она вышла из здания, репортеры с микрофонами и камерами подбежали к ней. Стало ясно, что дни ее анонимности сочтены.

После утреннего брифинга агенты были готовы к такому нашествию и, загородив Блэр со всех сторон, быстро проводили ее к внедорожнику, двери которого были открыты для Цапли. Избегая репортеров, громко выкрикивавших вопросы, она села в машину, и водитель сразу отъехал от тротуара. К счастью, движение в Нью-Йорке затрудняло преследование со стороны прессы, и когда Блэр добралась до дома Дайаны Бликер в Верхнем Ист-Сайде[28], все репортеры остались позади. Фелиция Дэвис сопроводила ее до дверей квартиры Дайан, где и заняла свой пост, после того как Дайан открыла дверь своей гостье.

– Вот это да, кто она? Не думаю, что видела ее раньше, – заметила Дайан, быстро окинув взглядом высокую изящную темнокожую женщину в темном костюме-двойке, которая выглядела так, будто только что сошла с Парижского подиума. – Она само совершенство.

– Забудь. Она натуралка.