Никановская, оставившая меня в коридоре, вернулась и знаком пригласила следовать за ней. Но не успели мы сделать и нескольких шагов, как из бокового коридора появился Потемкин в сопровождении личной охраны.
— Итак, — улыбнулся он, — вы получили то, к чему стремились, — аудиенцию у императрицы…
Он наклонился ко мне и тихо сказал на ухо:
— Если императрица останется вами довольна, я дам вам все — богатство, власть, влияние. Но если она будет разочарована — вы умрете.
Я остолбенел от такого заявления, но Потемкин уже ушел, а Никановская потянула меня дальше по коридору.
— Подождите, — запротестовал я, останавливаясь. — Я не понимаю, что…
Она вдруг прижала меня к стене и поцеловала в губы. Потом нажала на какой-то рычаг, и панель повернулась, открыв темный провал потайного хода. Никановская втолкнула меня туда, и панель снова повернулась, оставив меня в кромешной тьме.
— В чем дело? Что происходит?! — крикнул я, стараясь не показать, что я разозлился. Похоже, я стал жертвой какого-то нелепого розыгрыша, которыми часто развлекались при дворе, и в этом случае полагалось показать, что у меня есть чувство юмора, иначе все будет потеряно.
В темноте меня обняла другая женщина. Судя по духам, это была графиня Бельфлер. Она тоже страстно поцеловала меня в губы, после чего толкнула по коридору в полутемную комнату, где меня подхватило множество женских рук. Незнакомки гладили, ощупывали и целовали меня, то посмеиваясь, то сладострастно постанывая. Мои глаза привыкли к полутьме, и я смутно различал женщин в масках.
— Что… — начал было я, но, прежде чем я успел договорить, меня втолкнули в комнату, ярко освещенную сотнями свечей. Пол был застлан огромным ковром из соболиного меха.
— Полковник, — раздался низкий и глубокий женский голос.
Я обернулся и увидел ее — Екатерину, императрицу России. Она сидела за письменным столом в своем великолепном, сверкающем бриллиантами платье. На руках, на шее, в волосах и в ушах ослепительно сияли россыпи алмазных звезд.
— Или я могу называть вас просто Кайреном? — спросила она, словно кто-то мог перечить ее желаниям.
— П-пожалуйста, м-моя королева, — пробормотал я.
Она протянула мне руку, и я почтительно коснулся ее губами.
— Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали для меня. Королева никто без верных слуг, а вы доказали, что на вас можно положиться.
Меня сразу насторожило, что она говорит со мной как с одним из своих подданных. Но в следующую секунду я удивился еще больше, когда императрица вдруг взяла мою руку и поцеловала мои пальцы. Я был в таком изумлении, что даже подпрыгнул, когда в дверь постучали. Императрица засмеялась, забавляясь моей реакцией на происходящее, и крикнула:
— Войдите!
Тотчас целая толпа слуг в мгновение ока накрыла великолепный стол рядом с камином.
— Я подумала, что мы можем поужинать здесь, если вы проголодались.
Я не был голоден, но стол был уже накрыт, а слуги исчезли, поэтому я пододвинул стул для Екатерины и поспешно занял свое место, едва не опрокинув при этом бокал с вином.
— Я вижу, что вы нервничаете, — заметила императрица.
Я затравленно взглянул на нее, но она улыбалась такой искренней и обаятельной улыбкой, что я невольно улыбнулся сам.
— Что вы, нисколько, — я прокашлялся. — Просто мой путь к вам был несколько… э-э… необычным.
— Что, мои статс-дамы позволили себе лишнее? Надо будет поставить их на место. Они становятся просто несносными!
Екатерина не смотрела на меня, отвернувшись к пламени камина, но я видел, что она едва сдерживает смех. Разумеется, она сама придумала весь сценарий вечера.
— Надеюсь, вы придете в себя после этого потрясения.
— Я тоже надеюсь на это, моя королева.
— Может, вам будет удобнее называть меня Екатериной? — Она расстегнула алмазную пряжку, и соболиное манто, наброшенное на плечи, скользнуло на пол, оголив крепкие плечи и декольте, открывавшее ее грудь.
Я чувствовал, что надо мной подшучивают, и это не очень нравилось мне, поэтому я решил не оставаться в долгу.
— Екатерина, — сказал я. — Но ведь вас звали не так, когда вы только приехали в Россию.
Ее глаза блеснули. Она поняла, что я не задаю вопрос, а констатирую факт, и разгадала мое намерение повернуть разговор в более удобное для меня русло.
— Да. Тогда меня звали Фике.
— И вы не всегда были императрицей.
Ее тон сразу стал… нет, не то чтобы угрожающим, но предупреждающим.
— Никто… никогда… не говорит со мной об этом.
— Я не против стать исключением.
— Вы остроумны… Кайрен. — То, что императрица назвала меня по имени, показало ее отношение к моим словам.
— Я пытался подготовиться к встрече с вами, прочитал о вас все, что мог. Я прочел ваши любимые книги и все равно — вы совершенно правы — я нервничаю. Я никогда не управлял огромной империей и даже представить себе этого не могу. Поэтому я вспомнил, что вы ведь знаете, как это — быть обычным человеком.
— Хотите обезоружить меня? И что же вы еще знаете обо мне? — поинтересовалась Екатерина.
— Только то, что написано в книгах, и еще то, что книги — это ведь только книги.
Она взяла бокал с вином и сделала несколько глотков.