Любовь и другие иностранные слова

– Тебе тут понравится. Люди очень приятные.

– Да, я уже так и понял, – говорит он, показывая жестом на меня и Саманту, и та, не выпуская себя из крепких объятий, говорит:

– Люди тут отличные.

– Ну и хорошо. – Итан смотрит на часы. На часы?! – Наверное, пора начинать.

Начинать?

– Извини, Джози, – говорит он, легонько трогая меня за плечо, выходит в центр аудитории и решительно произносит: – Ну что ж, прошу садиться, и мы начинаем. Добро пожаловать на курс Социологии 310: Введение в социолингвистку. Меня зовут Итан Глейзер, и следующие пятнадцать недель я буду вашим преподавателем.

Глава 17

Наступает один из тех моментов, когда меня оглушает шумный и стремительный поток мыслей. Я пропускаю то, что говорит дальше Итан – доктор Глейзер, профессор Глейзер, как мне его вообще называть?! – но внезапно вижу, что ученики садятся в круг, и я механически копирую их движения.

Когда я снова включаюсь, то слышу, как он говорит: «…буквально несколько минут, чтобы представиться. Я буду первым». Так поступали почти все мои преподаватели в Кэпе. Особенно когда, как и на социолингвистике, аудитории маленькие и курс предполагает коллективное обсуждение.

– Как я уже сказал, зовут меня Итан Глейзер, и вы можете звать меня просто Итан. Я просто преподаватель, а не профессор, да и, – он слегка улыбается, – я не думаю, что вы намного младше меня. Так что имени будет достаточно. Или называйте меня «мистер Глейзер», как вам удобнее. Мне двадцать шесть. Я получил степень магистра социологии в Чикагском университете, где пару лет занимался научно-педагогической деятельностью, но потом решил пойти в народ, и вот я здесь.

Я тут совсем недавно, но пока мне все нравится, – он смотрит на меня – НА МЕНЯ – и улыбается, говоря: – Люди здесь очень приятные.

Ну, что там еще… Я занимаюсь бегом. Где у вас тут проходят пятикилометровые кроссы? Мне нравится играть в хоккей и футбол. Я играю на гитаре, немного пишу музыку… так, что дальше? Ах, да, – он смеется. – Мне нравится самая разная музыка, но втайне я фанат группы Styx.

Стью пихает меня локтем, спихивая глупую улыбку с моего лица и почти спихивая меня со стула. Я делаю вид, что ищу что-то в рюкзаке, чтобы не показалось, что я страдаю странными конвульсиями, от которых время от времени падаю со стульев.

Когда приходит мой черед представиться, я говорю:

– Привет, меня зовут Джози Шеридан. Здесь я учусь на втором курсе, но еще я хожу в выпускной класс школы Бексли. Там я состою в командах по бегу и по волейболу. Я бегаю пятикилометровку, поэтому… – я смотрю на Итана, – могу поделиться списком соревнований. За год их бывает целая куча.

Он кивает и – ах! – снова улыбается.

Я рассказываю что-то про свою специальность, хотя едва помню, на кого учусь, а потом:

– И я тоже большая поклонница группы Styx. Но только тех лет, когда там пел Деннис ДеЯнг. И мне не стыдно в этом признаться. Кому угодно расскажу.

– Она это может, – подтверждает Стью.

– Школа? – удивленно переспрашивает Итан.

Он же новенький. Я совсем забыла. Почему из всего списка «Смотри, Сколько У Нас Общего» его привлекает как раз этот неподходящий пункт?

– Они со Стью местные гении, – говорит парень, которого я помню с прошлого семестра, футболист. – Им обоим лет по двенадцать.

– Ага, – сухо отвечаю я. – Мы просто высокие для своего возраста.

Почти весь класс хихикает, включая самого Итана, а потом он задает самый неловкий вопрос в мире:

Сколько именно у тебя на заду прыщей?

Ну, то есть:

– Простите, что спрашиваю, но сколько вам лет?

– В октябре будет шестнадцать, – говорю я, притворяясь, что сказала: «Мне почти тридцать, и у меня есть дом, работа и бывший муж».

– Пятнадцать? И вы уже на втором курсе? Ого.

– Жуть какая, правда? – поддразнивает нас Мистер Футболист.

– То есть вот на кого равняется группа? – спрашивает Итан, и в ответ слышится стон «даааа», это у нас так шутят. Стью это веселит, но я чувствую, как щеки мои розовеют. В смысле, чувствую жар. И он не утихает, а даже наоборот, когда Мистер Футболист добавляет:

– Но вообще они ничего, крутые.

Правда?

Мы ничего?

И в каком смысле он сказал «крутые»? На каком языке: «Боже мой», «Боже мой 2.0»? Язык футболистов? Язык Стефана? Нет, не он. Или он? Мысли у меня путаются.

– Раз уж мы тут откровенничаем, – говорит Итан, – я в школе был таким же. Закончил в шестнадцать, поэтому, – он смотрит на нас со Стью, – я хорошо вас понимаю.

– То есть вы нам сейчас рассказываете, что в своем классе были умником, – продолжает Мистер Футболист.

– Ага, – отвечает Итан. – Но! – Он предупреждающе поднимает палец. – Я никогда не ходил с портфелем.

– Круто, – говорит Мистер Футболист.