Любовь и фантазия

В конце концов они оставили меня в покое. Так я и работала в этом втором лазарете. Потом появилась женщина из городского подполья. Она пришла вместе с мужем и, чтобы ее взяли, сказала, что умеет шить военную форму, хотя это было не совсем так… Ее все-таки оставили у нас. Ночи я проводила вместе с нею. А немного позже появилась еще одна женщина, тоже замужняя.

Через несколько месяцев к нам пришел Си Джеллул из Шершелла вместе со своими помощниками. Они сказали:

— Эта девочка из наших! Мы не хотим оставлять ее здесь! Мы переведем ее к нам в сектор!

Оказывается, они узнали, что я не хочу замуж; мне они ничего не сказали, но отправили меня в Бу Хилаль вместе с партизанами моего района. Там, в лагере, мужчины устраивались на ночь с одной стороны, а женщины, даже те, которые стали женами партизан и не носили военной формы, — с другой… Помню, одна из них, самая старшая, очень привязалась ко мне. Я называла ее джеддой. [58]

Несколько месяцев спустя нас выдал один партизан. На рассвете лагерь окружили французы. Мы с джеддой встали в то утро первыми и собирались совершить омовение перед утренней молитвой. Как вдруг где-то поблизости я услыхала французскую речь.

— Кто это говорит по-французски? — удивилась я.

— Какой-нибудь партизан! — ответила джедда.

— Не может быть, — сказала я, — ты прекрасно знаешь, что по-французски теперь у нас говорить запрещено.

Выглянув из укрытия, я заметила французских солдат.

— Солдаты! Солдаты! — закричала я и стала будить остальных.

Но тут уже начали стрелять. Один мальчик (кое у кого из женщин были при себе дети), пошатываясь спросонья, едва успел выбраться наружу, и пуля угодила ему прямо в лоб; он замертво свалился к моим ногам. Бедняжечка: один неверный шаг стоил ему жизни! Мы с джеддой бросились бежать. Остальные женщины, не носившие военной формы, решили остаться на месте.

За нами гнались солдаты. Мне удалось спрятаться, и я не вылезала из своего тайника весь вечер и всю ночь. Но на этот раз французы и ночью выслеживали нас, мы попали в окружение. Я сидела, скорчившись, среди кактусов, но меня в конце концов все-таки нашли!

Когда меня вытащили, один парень родом из Менасера (я его не знала, а он, оказывается, как мне потом сказали, играл в оркестре на свадьбах) тут же сообщил французам:

— Это сестра братьев Амрун! Один из них погиб в бою, а другой по-прежнему с партизанами!

Меня спросили, правда ли это. Я подтвердила.

— А где теперь твой брат?

— Я его давно не видела!

На мне была партизанская форма, и офицер приказал:

— Обыщите ее! Может, у нее есть оружие!

Так сказал француз, а конник из арабов, перешедший на сторону противника, который охранял меня, ответил:

— Если у нее есть оружие, тем хуже для нее!.. Хочет убивать, пусть убивает!

— Тут подошел другой перебежчик и сказал, обращаясь ко мне:

— Я тебя знаю! Я видел, как вы с братом перебили двадцать восемь человек! Вы убиваете своих ближних! Вот потому-то я и ушел от вас, решил сдаться!

— Гнусный предатель, — сказала я ему, — и ты еще смеешь так разговаривать! Это ты убиваешь и режешь своих! Мы друг друга не убиваем!.. Это ты продаешь своих и сам продаешься за миску похлебки!

Рассвирепев, он направил на меня свою винтовку и стал угрожать:

— Я убью тебя!

— Убей, — сказала я ему, — убей, если можешь, если ты мужчина! Да только разве ты мужчина, ты предатель! Так убей же меня, девчонку, я даже не женщина, да тебе-то ведь все равно! Убивай, тебе же нравится убивать!

Они продержали меня гам всю ночь. Сначала солдаты решили:

— Мы тебя свяжем!

— Ни за что, — заявила я, никто из вас не посмеет прикоснуться ко мне! Поставьте охрану в несколько человек! Но связать меня — нет!

Они и в самом деле оставили несколько солдат. Утром мне принесли кофе.

— Сначала мне надо умыться!

Они принесли мне воды. Я совершила омовение. Тогда они снова предложили мне кофе.

— Не буду я пить! — заявила я.

Они стали совать мне сухари.

— Не буду я есть!

Взяв сухари, я положила их на землю.

— Ты хочешь оставить их своим «братьям»? — усмехнулся один из них.

— Мои «братья» не похожи на вас, — возразила я, — они не станут продаваться за кусок хлеба!

— Кто приносил вам еду?

— Мы сами!

— Кто доставал вам одежду?

— Мы сами!

Потом они показали мне останки людей, которые, верно, сотрудничали с Францией.

— Кто их убил?

— Я ничего не видела!

— Покажи нам дороги, по которым вы спускались отсюда!

— Я их не знаю, я отсюда не выходила!

— Опиши нам, как выглядят партизаны!

— Такие же точно солдаты, как и вы! А на лица я не смотрю!

— Как же так вышло, что ты, такая молодая, пришла сюда, бросила отца с матерью?

— Партизаны мои братья, они заменяют мне и отца, и мать!

Больше они ни о чем меня не спрашивали, но я все-таки добавила:

— Я не признаю власти французов! Меня воспитывали по арабским обычаям! Мои истинные братья «братья»-партизаны!