Любовь и голуби

Музыка смолкла. Ксенин, закрыв лицо руками, сидит у проигрывателя. В комнате Алла Филипповна, Семен. Из проигрывателя слышны потрескивание и шип пластинки.

Пауза.

Семен. Все. Кончилось.

Пауза.

Сергей… (Алле Филипповне.) Надо выключить? Шипит…

Ксенин (сняв пластинку). Вам понравилось? (Поднял голову. Лицо небрито, глаза воспалены.)

Алла Филипповна. Выходите в коридор. Полы, что ли, вымою тебе.

Ксенин. Семен?..

Семен. Согласен, Сережа. Замысел грандиозный.

Ксенин. О-о!

Алла Филипповна (Семену). Ты-то… Понимал бы чего. Приперся…

Семен. Я пришел к Сергею, Аля, не к тебе.

Ксенин (о своем). Очень хорошо… вижу…

Алла Филипповна (Семену). А глаза кому мозолишь? Не мне?

Ксенин. Оркестр в тысячу человек…

Семен. Не затевай скандал, Аля, пожалуйста.

Ксенин. Больше. Две, три… пять тысяч музыкантов! Послушайте.

Семен. Да-да. Замечательная идея.

Ксенин. Паломники… как в Мекку… Со всего мира. Громадный шатер. Какой шатер? Не надо шатра! Под открытым небом, в цветущей долине! Звучит музыка… и преображение! Забыты ненависть, зависть, рабство! Музыка и полное преображение, и восторг.

Алла Филипповна. По поводу чего восторг-то?

Ксенин. Жизни, человека. И те, кто вчера ненавидел друг друга, поймут, как это глупо. Как глупо и стыдно унижать, посвящать жизнь карьере, деньгам. А войны? Разве это не стыдно и не глупо?

Семен. Совершенно с тобой согласен.

Алла Филипповна. Сам-то в директорах ходишь. Королем ведь шахматным прискакал сюда.

Семен. Эх, Аля.

Алла Филипповна. Счас как эхну. Нет, чтобы дочь попроведывать, платьице там какое-нибудь ей купить… Идет, нос воротит. (Передразнивая.) Я к Сереже. Нужен ты ему.

Семен. Парадокс, но я действительно думал зайти.

Алла Филипповна. Что-о?

Семен. Думал, но ведь ты же…

Алла Филипповна. Только сунься, огрею по кумполу чем-нибудь, будешь знать.

Пауза.

Деньги нужны, что ли?

Семен. Какие деньги?

Алла Филипповна. За книги.

Семен. Разумеется, нет. Книги я простил тебе, Аля.

Алла Филипповна. Ну спасибо, счас заплачу… от восторга.

Ксенин (улыбнувшись). Да-а.

Алла Филипповна. Конечно! Погляди на него. Вырядился. Рубашка новая, галстучек, наутюжился и одеколоном – за версту, не пьет будто.

Ксенин. Алла Филипповна, Семен действительно бросил пить.

Алла Филипповна. Ага, так я и поверила.

Ксенин. Это правда. Семен, скажите.

Семен молчит.

Алла Филипповна. Что он скажет, алкоголик несчастный.

Семен (с достоинством). Алевтина, я не пью.

Алла Филипповна. Не пьешь, так запьешь. И никакая музыка не поможет.

Ксенин (закрыв лицо руками). Что вы говорите? Взрослые люди! (Вскочил, ходит по комнате, говорит жестко, но со слезами в голосе.) У вас дочь! Никто другой ни вам, ни вам не нужен! И дочери вашей не нужен…

Алла Филипповна (махнув в сторону Семена). И он мне не нужен. Книги продала…

Ксенин. Подождите! Ничего вы… (Семену.) Книги в кладовке, в правом крыле. Простите меня… но время уходит. Мне двадцать семь лет, а кажется… Боже мой, взрослые люди! Пожалейте вы друг друга… Что же мы так… Несерьезно!

Алла Филипповна. Сережа, ты чего? Да если б не пил он…

Ксенин. Он не будет пить! Семен!

Семен. Не буду! Как долг… священный. Честное слово.

Ксенин. Несерьезно…

Семен. Нет, серьезно.

Алла Филипповна. Гвоздя в стену вбить не может, хоть специалиста приглашай. Ни в больницу с Ленкой, ни в магазин, ни по хозяйству что – ничего толком сделать не может. Кому нужен такой? Я тоже не перпетум. Еще и пил.

Ксенин. Он… читает. Он…

Алла Филипповна. Ну давайте и я залягу и буду читать, и гори оно все огнем.

Пауза.

Ксенин (улыбнувшись). Гвоздь вбить? А я?

Алла Филипповна. Что?

Ксенин. Могу гвоздь вбить?

Алла Филипповна. Сравнил. У тебя-то руки – дай бог каждому.

Ксенин. А жена ушла.

Алла Филипповна. Ну и что?

Ксенин. Как – что?

Алла Филипповна. Да она-то… из-за Тесданова. Вот кобель, всех баб перебаламутил.

Ксенин. Да. Я предлагаю сесть и выпить…

Семен. Сергей, категорически.

Ксенин. Чаю. Давайте попьем чаю?

Алла Филипповна. Побрился бы.

Ксенин. Обязательно. (Отошел к окну. Плачет.)

Пауза.

Алла Филипповна (Семену). Давай-ка закурить.

Семен торопливо достал сигареты.

Ксенин (через легкий смех, пытаясь остановить слезы). Извините… Извините…

Алла Филипповна. Да ладно тебе.

Ксенин. Сейчас… Не могу. Простите. (Роется в пластинках.) Верди… Нет. Скрябин… Слушали. Григ.

Семен. Много у тебя пластинок, Сережа.

Ксенин. Да, много… люблю… Да что же это?

Алла Филипповна. Поплачь, ничего страшного.

Ксенин. Идиотизм. Вот Малер. Удивительный… Сейчас поставлю. Не уходите, пожалуйста.

Алла Филипповна. Куда мы пойдем?

Семен. Мы здесь, Сережа. Конечно.