Читаем Любовь и голуби полностью

Собежников. На кудыкину гору. Он из тех мест.

Церёшко. Жорик…

Собежников. Ну.

Церёшко. Жорик…

Собежников. Ну же, ну.

Церёшко. В Байкал много лет сливали помои, крупный омуль исчез, измельчал, а я надеялся.

Собежников. Мы из другого озера.

Церёшко. Не утешай себя.

Собежников ушел в прихожую, вернулся с одеждой Церёшко и Стокова. Кинул пальто одному, другому.

Собежников. Кончили. Я даю вам расчет, мальчики: вы мне ничего не должны. Но и ко мне чтоб ни ногой. (Подошел к столу, пьет.)

Церёшко и Стоков уходят.

(Ерготуну). Ушли?

Ерготун. Ушли.

Собежников (составляет с полок бутылки, нервно смеясь). А бабку-то! (Кричит.) Бабку-то не забрали!

Из своей комнаты вышел Витька, идет в коридор.

(Подталкивая Витьку в коридор.) Догони их. Верни. Зачем ты с сумкой? Скажи, зову.

Витька. Че толкаешь?

Собежников. Догони, говорю. Витька, ты что? Церёшко там… Ты куда? (Попытался открыть сумку.)

Витька (пряча сумку). Все, па, ухожу.

Собежников. Куда ты уходишь? Я тебе…

Витька (перебив довольно грубо). Ухожу, я же сказал.

Собежников. Да? Витька… Да?

Витька. Пусти.

Пауза.

Собежников. К теще?.. К бабке?.. Э-э, к бабушке?

Витька. Ага. К бабе. Вот такая девочка.

Ерготун. Тихо-тихо. Витя, не лезь в бутылку. Нехохошо.

Витька. А че он не пускает?

Ерготун. Это отец, Витя. Нельзя так.

Витька (усмехнувшись). Отец… Ну и что? Я тоже сын…

Собежников попытался схватить Витьку, но тот довольно ловко и уверенно отскочил.

Витька. Ладно… Ладно…

Собежников (остановившись). Сядь, поговорим. Сядь.

Витька. Не хочу. Дай пройти.

Собежников. Витя… Милый… На колени встать? Хочешь? Сынок, родной мой… послушай. (Сдерживая крик.) Эх… эх…

Ерготун. Витек, пхошу тебя, сядь.

Собежников. Уйди, Боря.

Ерготун. Витя, ты подожди. (Собежникову.) Жоха, мне живется гохаздо тяжелее… Витя, послушай, не гохячись.

Собежников. Ты мужик хороший, но ты лучше уйди. Я с сыном поговорю.

Ерготун. Не поговохить, убить готов! Его, себя… Думай… Откхой глаза. Витек, ты отца любишь? Ну и пхекхасно. Он тебя…

Витька. Нет.

Ерготун. Что?

Витька. Нет.

Ерготун. Пехестань. Сейчас ты из чувства пхотеста…

Витька. Как хотите.

Собежников. Я тебя не люблю?

Витька. И я.

Пауза.

Ерготун. Витя, бывает, что люди и ссорятся. Даже самые близкие.

Витька. Они, что ли, близкие?

Пауза.

Ерготун. Стахик, у меня полгода умихает мать. И мне, сохокалетнему мужику, стхашно. Давно болеет, шесть лет. Два года пластом, даже не говохит… Два года. Бывали моменты, когда я… не ее, а все, что с ней связано в последние годы, ненавидел. Нехохошо так говохить, но, повехь, моя мама тхудный человек и… Говохю, чтоб ты понял. И бед она мне пхинесла больше, чем… Не женился, у меня нет детей. В сохок лет глотать пустоту… Знаешь, пхямо отчаяние охватывает. Сейчас закончу. Я к чему… Спхашиваю себя: люблю мать или нет? Люблю – вот там (постучал себя в грудь) не говохилось. Ну чего себе вхать? Пхавильно? А тепехь умихает, и мне стхашнее в сто хаз. Обидно до слез, но поздно. Ты молодой, Витя… Послушай, послушай. У него (показал на Собежникова) никогда никого не было из ходных. Это у меня, когда выхос, мать нашлась, а у него… Ни бхатьев, ни сестех, ни отца, ни матехи. Но мне кажется, вдумайся, стахичок, бхосать своих ходителей, отхекаться… гохаздо больший гхех, непхостительный.

Витька. А если они бросили тебя?

Ерготун. Даже если они бхосили тебя.

Витька. Ничего себе.

Собежников. Ерготун…

Ерготун. Ухожу, Жоха. Витя, ты знаешь что? Ты книжки читай. У отца на полках… (Махнул рукой.) А ты поставь книжки. Много-много книжек. Если их любить, они помогают. Жить будешь плохо, бедно…

Собежников. А я для кого все это?..

Ерготун. Ухожу. Жоха, а он пхав, Штапов. Мы немножко захолуелись. Кто больше, кто чуть меньше. Вообще, мы тхусы. Поколение тхусливенькое… Спхятаться ноховим… (Витьке.) Нас тхудно любить, но у него, кхоме тебя, нико-го! Я ушел. (Уходит.)

Пауза.

Собежников. Останься, Витька.

Витька молчит.

Денег дать?

Витька. У меня есть. Пока хватит.

Собежников. А потом?

Витька. Подработаю.

Собежников. Где?

Витька. На мясе. Меня зовут. Там клево.

Собежников. Мясником.

Витька. Плохо, что ли? (Пауза.) С матерью мириться будете?

Собежников молчит.

Я у бабки пока поживу.

Собежников. Витя, ты шприц брал… Для себя?

Витька. Один раз попробовали с парнями. Из любопытства. Не понравилось. И потом, топориком махать сила нужна. Я пойду?

Собежников закрыл лицо руками, молчит.

Отец, вообще-то не знаю… Может, и люблю. (Помолчав.) Не запей только. (Заглянув за дверь.) Бабуля, пока.

Перейти на страницу:

Все книги серии Самое время!

Тельняшка математика
Тельняшка математика

Игорь Дуэль – известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы – выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» – талантливый ученый Юрий Булавин – стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки. Судьба заносит Булавина матросом на небольшое речное судно, и он снова сталкивается с цинизмом и ложью. Об испытаниях, выпавших на долю Юрия, о его поражениях и победах в работе и в любви рассказывает роман.

Игорь Ильич Дуэль

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Там, где престол сатаны. Том 1
Там, где престол сатаны. Том 1

Действие романа «Там, где престол сатаны» охватывает почти весь минувший век. В центре – семья священнослужителей из провинциального среднерусского городка Сотников: Иоанн Боголюбов, три его сына – Александр, Петр и Николай, их жены, дети, внуки. Революция раскалывает семью. Внук принявшего мученическую кончину о. Петра Боголюбова, доктор московской «Скорой помощи» Сергей Павлович Боголюбов пытается обрести веру и понять смысл собственной жизни. Вместе с тем он стремится узнать, как жил и как погиб его дед, священник Петр Боголюбов – один из хранителей будто бы существующего Завещания Патриарха Тихона. Внук, постепенно втягиваясь в поиски Завещания, понимает, какую громадную взрывную силу таит в себе этот документ.Журнальные публикации романа отмечены литературной премией «Венец» 2008 года.

Александр Иосифович Нежный

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги