Любовь и кое-что еще

Не получив отказа, Петя поцеловал нижнюю губу, притягивая меня одной рукой за шею, другой за поясницу. Я поддалась, находясь в подвешенном состоянии. С одной стороны, и слов не подобрать, что, черт возьми, происходит. А с другой, так хорошо, что не хочется прекращать. И поцелуй был такой нежный, словно даже боязливый. И очень приятный. Мы продолжали медленно целоваться, изучая друг друга, хотя ладони Пети сжимали меня уже отнюдь не так нежно, но он сдерживался, отдаваясь этому поцелую. Как и я. Руки мои скользнули по его плечам, притягивая сильнее, я поцарапала его спину, а он легонько прикусил меня за губу.

-Это что сейчас произошло? - спросила я, когда мы все же прервались. Петя пожал плечами.

-Ну просто… Не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой.

Меня как ушатом холодной воды окатили. Отскочив от Пети, я поинтересовалась:

-Так ты меня вроде как облагодетельствовать решил? Вот тебе поцелуй с царского плеча?

-Мань…

-Слушай, не знаю, что ты там себе навыдумывал, но я не чувствую себя одинокой, тем более из-за того, что какой-то симпатичный придурок занимается сексом с легко доступными девицами. Если ты думаешь, что я мечтаю о том же, то глубоко заблуждаешься. Именно поэтому, между прочим, я и предложила тебе уговор, который ты постоянно нарушаешь. Если тебе так нужен секс, то иди сними кого-нибудь, а ко мне не лезь!

-Вот и пойду, - разозлился он.

-Прекрасно, удачного съёма.

-Спасибо, - Петя клоунски поклонился, взяв рубашку, направился к выходу, - а вы продолжайте тут наслаждаться собой прекрасной в одиночестве.

-Уж лучше, чем проводить время, как ты.

Он ушёл, больше ничего не сказав и не оглянувшись. А я ударила ногой стену нашего жилища. Вот ведь гад какой! Ещё целую речь затер, чтобы усыпить мою бдительность. Примазался. Тоже мне, благодетель фигов. Самомнения сколько, боже мой. Хотел, чтобы я не чувствовала себя одинокой, принёс себя в жертву ради такого благородного поступка. Тьфу, терпеть его не могу!

Костёр потух, я сидела на пенке, поглядывая на выход и прислушиваясь. Тишина стояла поразительная, изредка вдалеке раздавались голоса, но в целом единения с природой достичь здесь было можно более чем. Однако единением и не пахло, потому что я  возвращалась мыслями к Пете. То поцелуй вспоминала и ощущения свои, такие яркие, непривычные. То думала о его поступке и тут же ругала всеми доступными словами. А потом гадала, где он сейчас и что делает. Впрочем, что он может делать? Сливается в объятиях с Евой, а не с ней, так с кем-то ещё, тут этих Ев не пересчитать поди.

Наконец, решила ложиться, однако не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, прислушиваясь. Где-то заиграла гитара, запели. Наверное, общее место сбора, вроде костра на лагунах. И Петя там, может быть. А может, и нет. Да мне все равно.

Уснуть я уснула, но спала чутко, и появление Пети не пропустила. Впрочем, его было сложно не заметить. Он ввалился в наше жилище, едва держась на ногах, и с таким амбре, словно весь вечер ацетон глотал. Как он вообще сюда добрался в таком состоянии? Петя, пошатываясь, прошёл в мою сторону и рухнул с высоты своего роста на разложенный спальник. Тут же наступила тишина, в которой раздавалось его сопение. Вот это я понимаю автопилот у человека. Почти на крыльях принёс.

Проснулась я довольно поздно, в пещере было прохладно, так что припекавшее снаружи солнце не помешало отоспаться. Петя дрых рядом, по-моему, точно в той позе, в которую упал по возвращении. Покачав головой, я тихо встала. Умывшись, принялась готовить завтрак. В этот раз на запах кофе очнулся Петя, а не я. Это радует, все-таки мои с алкоголем отношения не самые перспективные.

-Кофе? - усмехнулась я, наблюдая помятую физиономию.

Самое обидное, даже похмельный, он был хорош собой, хмурый, с лёгкой щетиной, растрепанными волосами. Поверх черной майки клетчатая рубашка, с одной стороны спавшая с плеча, как бы невзначай подчеркивая мускулистость Смолова. Ой, чувствую, врал он вчера о том, что был когда-то странной игрушкой безымянной. Потерев лицо рукой, Петя хрипло сказал:

-Воды.

Усмехнувшись, я кинула ему бутылку. Он с жадностью выпил почти всю, и между прочим, тоже красиво. Мог бы рекламировать воду, однозначно. Вон как потекла капелька по шее вниз… вдоль засоса.

Смотреть на Смолова сразу перехотелось, отвернувшись, я разлила кофе по чашкам. Он, подойдя, взял свою, я ехидно поинтересовалась:

-Вечер прошёл хорошо?

-Неплохо.

-Я так и поняла по засосу на шее.

Петя на мгновение задумался, потом пробормотал:

-Ева, наверное.

-Так тебя можно поздравить? Стал у неё сотым юбилейным?

Смолов рассмеялся, но тут же поморщился, потерев виски.

-Ну и дрянь же они пьют. Башка раскалывается.

-Глупо спрашивать, узнал ли ты что-то полезное?

-Нет, конечно. Я и не пытался. Зато познакомился с народом.

-Представляю, каким образом.

-Отличный способ. Чужаков нигде не любят. Здесь все друг друга знают и не горят желанием пускать в этот мир новых людей.

-Ева вроде бы очень даже готова.

-Никогда не верь индейцам, - высказался Петя, делая глоток. Я уставилась на него вопросительно.