Любовь и ненависть

Он, чеканя широкий шаг, легко держа меня на вытянутых руках, понес меня куда-то. Я оглядывалась по сторонам, темные коридоры, освещенные лампами, ступеньки, повороты, каменные стены. Вверх, вниз, вверх, вверх… Как же далеко я была от Рема, не удивительно, что он корчится от боли.

— Если ты хоть слово скажешь ему, хоть один приказ, Госпожжжа, и я вырву твой поганый язык. Только попробуй сделать ему больно этим своим браслетом…Будешь покорной и хорошей девочкой…Я буду рядом, буду следить…

Я поджала губы. Ну да, ну да…И свечку держать. Придурок. Сейчас Рем очухается, побегаете вы у него…Не мне одной страдать от скверного характера моего любимого мужчины.

— Креландка…

— Меня Мирой зовут…

— Мне наплевать как тебя зовут! — Взорвался противный ардорец. Может плохой характер это их основная черта. Рем тоже орет много и никакого терпения.

— Почему ты стала Госпожой Владыки? Почему не император?

Вот так! С одной стороны хамит и тут же любопытствует. Мужчина! Теперь уже ничего не хочется ему говорить. Я надулась.

— Потому что я одна из лучших!

На меня скептически посмотрели сверху вниз. Ну не говорить же ему правду.

— Я самая строгая, самая ужасная Госпожа, только мне справиться с таким монстром! Он у меня в полном подчинении. Мне и говорить не надо, просто нахмурюсь и раб вас разорвет на мелкие кусочки и хвостом в капусту порубит!

У Николаса выпучились глаза от удивления. Я независимо смотрю вперед себя.

— К-каким хвостом?

— Крысиным, каким же еще!

Дальше Николас молчал, переваривая новую информацию. Наконец мы пришли. Еще бы Рем не приходил в себя. Да тут больше двух миль было между нами. Какая огромная пещера! Мы вошли в просторное помещение. Группа ардорцев толпилась вокруг большой кровати, стоящей посередине комнаты. Они все обернулись, когда услышали новоприбывших.

— Зачем ты ее притащил?

— Говорит, должна приказать ему вернуться…

— Чушь…

— Бред…

— Врет…

На меня со всех сторон уставились разноцветные, пылающие ненавистью глаза.

Где там Рем, ну расступитесь же. У меня дрожат руки. Дайте же мне его увидеть… Он, белый, лежал посередине кровати. Необычно было видеть светлую одежду на моем мужчине. Как-будто почувствовав меня, он повернул голову в мою сторону. Меня тянет к нему, быстрее, быстрее, обнять.

— Положи меня к нему в постель, — приказала я, не глядя на Николаса. Руки, держащие меня задрожали. Мне наплевать чего там чувствует тонкая душа лучшего друга моего мужчины, я во все глаза смотрю на Рема.

— Быстрее! Ты же видишь, он умирает! — Приврала я. — Клади меня рядом. И пошли все вон. Я буду приказывать вашему Владыке выздороветь!

Николас развернул меня из моего кокона, положил меня рядом. Я с облегчением обнаружила, что под одеялом на мне была надета белая сорочка.

— Я останусь, — мрачно сказал он. — Уселся в кресло. Он откинулся в кресле, но я видела, что он не расслабил усталые мышцы, он сидел напряженный, готовый вскочить в любую секунду. У входа в помещение остались еще ардорцы. Кто там, я оглянулась, ну конечно все тут и Сай, и Лукас, и еще кто-то, целый отряд охранников, вооруженных мечами и ножами на случай если я брошусь на их святыню и попробую перегрызть ему горло. Тишина и напряжение вокруг сделались такими густыми, что их, казалось, можно потрогать.

— Николас, не спускай с нее глаз, мне это все не нравилось, — раздался низкий голос Сая со стороны двери.

— Я только этим и занимаюсь…

Ледяные оранжевые глаза, спокойные и холодные, внимательно изучали меня, отслеживая каждое движение.

Все правильно, охраняют своего друга от меня, как начну тут приказывать их Владыке. Тупицы. Я вздохнула с облегчением. Наконец то. Рем рядом. Лежу, рассматриваю его лицо. Бедный мой. Синяки, ссадины. Костяшки кулаков сбиты. Дрался со всем миром. Я глубоко вдохнула, чувствуя себя окрыленной близостью моего Рема, такого теплого и близкого. Вот он, рядом со мной. Я нашла его. И что бы ни таилось впереди неизвестного, это по большому счету не имело значения. Я чувствовала себя неустрашимой и неуязвимой — все мне по плечу и море по колено.

— Не трогай его, — траурным голосом распорядился охранник моего мужчины.

Вздохнула.

— Что это у него за металлические браслеты. Мы сняли кандалы, а эти не смогли распилить?

— Мифрилы. Чтобы не колдовал.

Чувствую волну удивления.

— Не понимаю. Он же «под полным твоим контролем».

— Ну император мне не очень доверял, вот как возьму и завоюю весь мир, размахивая своим безвольным супер-оружием…

Нахмурился. Это ему не понравилось. Не очень трудно было понять, что Николас разозлился, когда услышал, что о его святом Владыке какая-то там гадина говорит не как о человеке, а как об оружии.

— А почему черный? Мифрил ведь белый…

— Я его оксидировала… — Как приятно вставить умное слово в беседе. Брови моего собеседника поползли вверх.

— Что?

— Сульфат натрия, идиот, это же очевидно! Патина! — Вот оно, миг славы. На меня все уставились.

— З-з-зачем? — Раздалось со стороны двери…