Любовь и преступная ненависть

– Я должен был сказать экс-жена. Она вчера получила развод, не так ли? – гнусаво рассмеялся Келлер, не выпуская изо рта свою спичку. – Тогда вы приехали сюда, чтобы утешиться, и пробыли тут немало времени. Потом виски ударило вам в голову и вы пришли в ярость, не получив своего. Не знаю по какой причине вы стали ссориться. Все это вы объясните в комиссариате. В настоящий момент известно только, что вы подрались. Вы, вероятно, закатили ей несколько пощечин, а она вытащила свой маленький револьвер и всадила вам пулю в плечо. После этого вы совсем обезумели. Вы были так пьяны, что не соображали, что делали. Вырвав из ее рук револьвер, вы пристрелили ее. Это верно или я ошибаюсь?

– Все это ложь!

Талбот качнул головой, и этот жест вызвал у него боль в плече. Врач наложил на рану тампон и заклеил сверху пластырем.

– Как теперь? – спросил Нельсон.

– Нормально, – буркнул Талбот.

– Девочка Конли лежит на столе в кухне, – продолжал Келлер. – Пойдите, доктор, посмотрите на нее. То, что она делала сегодня она не раз проделывала в своей жизни, так что нельзя официально заявлять о насилии, но я хочу знать, были ли у нее сегодня сношения с мужчиной. И конечно, мне необходимо получить пулю, прервавшую ее жизнь.

– Ясно.

Талбот проводил врача взглядом. Дверь кухни соскочила с петель. При ярком свете прожекторов, установленных техниками, Тэд смог увидеть на столе белоснежное тело Бет Конли. Когда Нельсон входил в кухню, один из лаборантов пытался обнаружить следы кожи под ногтями убитой. Талбот автоматически поднял руку к лицу.

Харман закурил сигарету.

– Ты понимаешь, что влип в дурную историю, Тэд? – спросил он, печально вздохнув.

– Понимаю.

– Тогда я считаю, что тебе лучше все рассказать.

Келлер был в восторге.

– Отличный совет!

– Что вы здесь делали? – спросил Харман.

– Это совершенно очевидно, – ухмыльнулся Келлер.

– Я задал тебе вопрос, – произнес Харман, не обращая на полицейского внимания.

Талбот попытался рассуждать, но сейчас это оказалось для него трудным делом. Правда может оказаться весьма неправдоподобной, и Харман вряд ли поверит ей. А Келлер не поверит наверняка.

– К чему с ним спорить? – проговорил Келлер. – Что он может нам сказать? Мы находим их обоих голыми в горящем доме. Его одежда валяется в комнате девочки. Его лицо исцарапано. В плече у него пуля, а девочка мертва. На столе мы нашли пустую бутылку. Сейчас мои люди сличают отпечатки пальцев. В запасе у меня есть еще два стакана, один из которых измазан губной помадой, что кое о чем говорит.

Талбот поднял голову.

– Где это?

– На столе возле бутылки.

Талбот задумался. Когда он вошел, он видел только один стакан. По всей видимости, убийца ничего не упустил из виду.

Талбот пытался вспомнить голос, звонивший ему по телефону. В голове его ясно отпечатались слова: "Это ваш друг, который хочет дать вам совет. Вас проучили".

И они действительно проучили его.

Келлер позволил ему одеться. Талбот пошарил по карманам своих брюк, потом поднял пиджак и рубашку. Бумажник, чековая книжка и сигареты исчезли.

– Мне хочется покурить, – объяснил он.

Один из полицейских протянул ему зажженную сигарету. Келлер хитро улыбнулся.

– Что, Тэд? Плохи дела?

– Бывало, что я чувствовал себя лучше, – признался Талбот. Сигарета помогла ему обрести хладнокровие. Он посмотрел на Хармана. – А теперь ты хочешь знать мои версию дела?

– Я жду, – осторожно прозвучал голос Хармана.

– Ты помнишь, когда ты ушел от мент вечером?

– Совершенно определенно.

– Разве я пил?

– Немного.

– Я был не один?

– Действительно.

– Кто это был? – заинтересовался Келлер.

Харман не обратил внимания на вопрос.

– Вы сможете узнать у него подробности в комиссариате. Тем не менее, я скажу следующее: в последний раз, когда я видел Тэда, ему не нужно было искать женского общества на стороне.

– Люди – странные существа, – буркнул Келлер, пожимая плечами. – Как вы сами сказали, любой мужчина моложе шестидесяти лет, из тех, что присутствовали на процессе, не отказался бы попытать счастья и переспать с Бет Конли.

– Продолжай, Тэд, – холодно проронил Харман.

Талбот поостерегся рассказывать про Джейн. Он решил, что не стоит упоминать о ней. Джейн уже достаточно пострадала по его вине и было бы нехорошо вмешивать ее в эту дикую историю. Возвращение Джейн в присутствии Вики не имело ничего общего с этим делом. И свидетельство Вики также ни к чему не приведет. Тело Бет Конли было еще теплым, когда он дотронулся до ее плеча. Она была убита за несколько минут, а может и секунд, до его прихода на кухню. Талбот облизал сухие губы.

– Итак, несколько часов спустя после твоего ухода зазвонил телефон.

– Кто это был?

– Не понял. Или соединение было очень плохим, или говоривший разговаривал через носовой платок. О тембре голоса тоже ничего не могу сказать.

В разговор вмешался Джек Пили, репортер "Таймс".

– Не тяните! Не заставляйте нас томиться! Чего он хотел? Узнать который час?

Келлер и его подчиненные рассмеялись. Талбот лишь вздохнул в ответ на эти слова.