Любовь и расчет

– Да, конечно. В кои-то веки они не могли просто придумать предлог и откланяться уже через несколько минут… – Он устало фыркнул. – Помолимся, чтобы это не было единичным случаем и чтобы их интерес сохранился и в будущем.

– Разумеется. – Хоуп набралась храбрости и добавила: – Не беспокойтесь об этом. Напоминаю вам, что поддерживать контакты среди знати – это моя работа, моя обязанность в нашей фирме.

Наконец Кайден посмотрел на нее. Он улыбался не губами, а глазами. Этот блеск в его глазах был настолько необычным, что Хоуп захотелось задержать его как можно дольше.

Она выдержала этот взгляд, ожидая, что через несколько секунд он отвернется, как делал это весь день, но, к ее большому удивлению, он этого не сделал. Карета мягко покачивалась на каждом повороте, но они оставались неподвижными. Почему-то ей показалось, что на этот раз он тоже почувствовал связь между ними, сильную и неожиданную, как вспышка молнии.

Прежде чем Хоуп решилась сделать следующий шаг, попытаться снова приблизиться к нему, чтобы снять это напряжение, дверь кареты открылась. Кучер осторожно, почти с опаской, заглянул внутрь.

– Вы не будете выходить, господа? Мы уже давно приехали к вашему дому.

С трудом, но Кайден все же прервал зрительный контакт между ними и повернулся к кучеру. Хоуп почувствовала облегчение и тяжело выдохнула.

– Извини, Джон. Мы уже выходим.

Он спустился первым, чтобы помочь Хоуп, которая двигалась неловко не только из-за ноги, но и из-за количества белой ткани, клубящейся вокруг нее. Как только она крепко встала на обе ноги, он отпустил ее руку. Он сжимал и разжимал пальцы, пока они шли по короткой дорожке к входной двери, как будто одно лишь прикосновение к ней обжигало его.

Дом Кайдена представлял собой современное двухэтажное здание на Белгрейв-сквер. Раньше Хоуп видела его только снаружи. Стоило ей войти внутрь, как стало ясно, что здесь жил одинокий мужчина, который довольствовался только самым необходимым. Комнаты были практически пусты, каждый предмет мебели имел четкое назначение и был очень удобен. Хоуп предстояло заняться украшением и обстановкой своего нового дома, если они собирались приглашать всевозможных представителей разных классов, чтобы убедить их сотрудничать с ее мужем. Молодой семье необходимо было демонстрировать аристократии хороший вкус, не впадая при этом в излишества. Функциональность была вторична.

Когда она упомянула об этом Кайдену на банкете, тот согласился.

«Отныне это и ваш дом тоже, – ответил он без лишних эмоций. – Делайте то, что посчитаете нужным».

В фойе жилистый мужчина с густыми аккуратными усами, такими же белыми, как и его ливрея, подхватил шляпу хозяина и их верхнюю одежду. Это был мажордом Делабост – так его называла Эвелин.

«Он ужасно невыносим, – рассказывала ей подруга. – Он ненавидит всех, кроме Кая, что свидетельствует об отсутствии у него хорошего вкуса».

Хоуп подумала, не означает ли это замечание, что, по мнению ее подруги, ее вкус тоже оставляет желать лучшего. Впрочем, Ив ничего не знала о том, что Хоуп чувствует к ее кузену.

«По правде говоря, об этом не знает никто, даже я сама».

– Ваша спальня готова, сэр, – объявил лакей после легкого поклона. – Брукс приезжал сегодня утром перед вашей свадьбой. Как вы и приказывали, трубы для нового душа починены и все прекрасно работает.

– Благодарю вас, Делабост. Больше ничего не нужно, вы можете быть свободны. – Кайден обернулся через плечо в сторону Хоуп. – Поднимемся наверх?

В ответ девушка просто взяла его за руку. Пока они поднимались по лестнице на верхний этаж, у нее в ушах звучали советы Алисы.

«Не забывай озвучивать, что чувствуешь и что тебе нравится. Никто не умеет читать мысли, а уж мужчины тем более… В любом случае твой мистер Даггер не производит впечатление нетерпеливого человека. Будем надеяться, что и в постели он будет таким же».

Однако Хоуп не слишком верила в то, что ее муж настолько уж спокойный человек, каким его все считают. Еще несколько минут назад огонь в его глазах намекал на обратное.

* * *

Едва переступив порог комнаты, Хоуп захотелось одним махом избавиться от тяжелого свадебного платья. Наверху было невыносимо жарко, особенно в главной спальне. Помимо зажженного камина, должна была быть какая-то другая причина, оправдывающая столь удушающий жар.

Однако Кайден, казалось, ничего не замечал. Он подошел к окну, возле которого стояли два кресла и небольшой столик, на котором красовалась стеклянная бутылка с золотистой жидкостью и пара пустых стаканов.

– Налить вам немного коньяку?

Хоуп, по-прежнему стоявшая в центре комнаты, смущенно кивнула.

– Да, спасибо.

Она никогда раньше не пробовала этот вид алкоголя. Ни этот, ни какой-либо другой, кроме разбавленного вина, которое подавали на светских банкетах, и того, что Эвелин привезла из Франции. Каждый раз, когда они оставались вдвоем без Алисы, ее подруга настаивала на очередном бокале своего вина. В последний раз они так напились, что не переставали хохотать, танцуя в карете как могли.