Любовь и Разум

Сначала улыбка на лице Володи, потом смех и настоящий хохот, остановили дальнейшие обвинения брата в свой адрес. Родители и Серёжа не ожидали такой реакции со стороны Владимира и, только, молча, смотрели на него, не понимая, в чём дело.

–Вот Серёжа обвиняет тебя в том, что ты будто бы, решил отбить у него девушку, – обратился, наконец, Вадим Петрович к Володе. – Объясни нам, прав он или нет.

–Серёжа, – прямо к «прокурору» обратился «обвиняемый», – ты же прекрасно знаешь, что у нас с тобой частоты мыслительной энергии одинаковы, значит, они также близки к частоте энергии Катюши. Вот поэтому между вами любовь и взаимопонимание. Другой любви там не может быть. Место занято. Но, Катюша-то не знает этого. Она подумала, что и я тоже влюблён в неё с первого взгляда. Поэтому и возникла такая сумятица в её мыслях. Что поделаешь! Так устроена природа. Тебе, дорогой мой брат, всё это давно известно и обвинять меня – просто смешно и неразумно.

Сергей во время этого короткого спича, молча, смотрел на брата, потом – на родителей, и, наконец, тоже громко рассмеялся, как минутой раньше, хохотал брат Володя.

Вот так, Катюша, сама об этом ничего не зная, уже вторично, вызывает в семье Умаровых коллективный, семейный смех.

13.

В ведомстве майора Дронова происходили неожиданные и непредвиденные Михаилом события. Его сокамерники, которые непрерывно, в течение суток, находятся в непосредственной от него близости, стали охотно с ним общаться. Они теперь воспринимают слова Сапушкина, как закон, и верят, что в скором времени они окажутся на свободе. Более того, все они рассчитывают, планируют после получения свободы не расставаться, а остаться здесь в качестве наёмных работников. Расчёт Михаила был прост: когда будет коллектив, одинаково ориентированных людей, на перестройку мышления всего контингента данного учреждения, станет легче работать и результат будет быстрее получен. Одинцов во время последнего общения с Михаилом одобрил такой план действий и тоже рассчитывал на скорое изменение ситуации в данной тюрьме.

Когда из камеры ушли Митяй и Хрящ, а затем и Южак, освободились три лежачих места.

Михаил проанализировал ситуацию и принял решение просить Дронова о переводе из других камер трёх новеньких «квартирантов» в свою камеру.

–У нас три свободных тёплых местечка, – сказал Миша начальнику тюрьмы при очередном их разговоре. Дронов разрешил Сапушкину без ограничения перемещаться по территории заведения столько, сколько тот захочет. Соответствующий приказ был выдан охране всех корпусов.

«Сапушкину дозволено в любое время выходить из своей камеры и находиться в любом месте и в любое время»,– таков был приказ майора для своих подчинённых.

Михаил не злоупотреблял полученной свободой, но старался, как можно, более эффективно ею пользоваться. Зайдя, однажды, в кабинет к Дронову, Михаил сделал ему предложение, которое в сложившейся ситуации звучало, как приказание.

–Три освободившихся места в нашей камере, Геннадий Валентинович, надо заполнить клиентами из других камер. Там везде перенаселение и жуткая теснота.

–Кого бы ты хотел, Сапушкин, видеть рядом с собой?

–Если честно, то рядом с собой я бы хотел видеть приятных, симпатичных женщин. Да, жаль, это пока невозможно.

Сапушкин никогда ранее не страдал от отсутствия рядом с собой женского пола. В те, короткие промежутки времени, когда он бывал на свободе, долго искать женского общества ему не приходилось. Имея атлетически сложенную фигуру и приятные на вид черты лица, он всегда вызывал интерес одиноких женщин. Не прочь были познакомиться с ним и молодые девушки. Этим успешно пользовался Михаил и поменял за свою жизнь немало претенденток на завидного жениха.

Пребывая в тюремных застенках, Сапушкин умел спокойно переживать отсутствие контактов с противоположным полом.

Теперь же, при полной перемене его образа мышления и новых взглядов на будущую жизнь, Сапушкин всё чаще и чаще стал задумываться о знакомстве с какой-нибудь девушкой, которая бы понимала его и смогла разделить с ним всю оставшуюся жизнь.

–Как же так, Михаил Андреевич, – уловив мысль Сапушкина, сразу отреагировал Дронов, – женщин молодых, симпатичных, на выбор, я могу тебе предложить столько, сколько захочешь. И палата в лазарете в твоём распоряжении.

–Нет, майор, не того я хочу.

–Поделись, что тебе надо? Всё будет сделано в лучшем виде.

–Не понимаешь ты, Геннадий Валентинович. Мне женщина нужна не только для тела, но и для души. Ты знаешь, что такое любовь? Или ты не слышал такого слова?

–Обижаешь, Михаил. Я ведь, не всегда носил этот ненавистный мундир. Был когда-то и я молод. Эх, какую красотку я любил.

–И где же она? Куда подевалась?

–А никуда она не девалась. Она стала моей женой.

–Вот как! Значит, ты всю жизнь в любви купаешься?

–Да, Сапушкин, всю жизнь! Только не в любви, а в дерьме купаюсь.

–Почему, Дронов? – стало интересно Михаилу послушать историю любви этого чёрствого, порой жестокого человека.

–Потому, что пять лет помыкалась со мной моя любимая по разным гарнизонам, потом сказала: «Или я, дорогой мой, или твои солдатики. Выбирай».