Любовь и смерть Катерины

Здесь, вдали от суетливых клерков, что целый день бегали в запарке по его поручениям, предметы дорогой меблировки служили подтверждением его статуса. Но зачем нужен статус, если некому его оценить? Если бы Мария исчезла из его жизни, он и сам предпочел бы удалиться в пещеру — по крайней мере окружающий его пейзаж был бы созвучен тому ощущению безысходной тоски, которое он испытывал.

Сеньор Марром вернулся к столу, еще раз выровнял пачку белой бумаги, проверил — в сотый раз, — все ли ящики стола заперты на ключ, а затем твердым, уверенным шагом героя, решившего встретить пулю с широко открытыми глазами, вышел из кабинета.

Вскоре подкованные железом каблуки его дорогих туфель простучали по мраморному полу нижнего холла. Сеньор Марром, несколько раз кивнув в ответ на почтительные возгласы: «Добрый вечер, сеньор!», вышел в предусмотрительно распахнутую одетым в ливрею привратником дверь и остановился на ступенях крыльца.

Как раз в этот момент чайка, переступающая чешуйчатыми розовыми лапами по резному каменному шару, венчавшему роскошные арабески, что украшали фасад национального банка «Мерино» над его головой, выронила из клюва окровавленный кусок свежего мяса, который подобрала на Университетской площади, чтобы насладиться им в одиночестве. Кусок шлепнулся прямо на носок сверкающего туфля сеньора Маррома, отскочил и, пролетев две ступени, приземлился на тротуаре. Еще через секунду чайка камнем упала вслед за ним. хищно щелкнула клювом и взмыла вверх, хлопая крыльями, задрала голову к небу и закинула кусок себе в горло, пытаясь пропихнуть его туда целиком.

К счастью, банкир Марром не понял, что именно ударило его по ноге, так же, впрочем, как и чайка, но тем не менее его настроение упало еще больше — мерзкий вязкий звук мяса, шлепнувшегося на землю, его ярко-красная мякоть, малиновые брызги и жадное чавканье чайки раздражили его и без того взбудораженные нервы. Он вытер туфлю носовым платком, мельком взглянул на красные потеки и, брезгливо поморщившись, быстро спрятал его в карман, ощутив приступ тошноты. Нет, домой он не пойдет. Ему необходимо выпить — лучше всего бренди, — и он вспомнил о «Фениксе», куда частенько захаживал в студенческие годы. «Феникс». Ну конечно! Прекрасная идея, он посидит там, проведет пару часов за рюмочкой, чтобы дать Марии возможность вернуться домой. Просто чтобы быть уверенным в том, что она вернулась.

Сеньор Марром все еще сидел в «Фениксе», когда, немного после семи вечера, сеньор Л. Э. Вальдес переступил порог кафе. Если бы у сеньора Маррома был лучший друг, он, несомненно, признал бы, что банкир к тому моменту был порядком навеселе, и сеньор Вальдес, хотя его нельзя было назвать другом сеньора Маррома, с этим согласился бы.