Любовь и страсть Сухово-Кобылина. Трагедия великого драматурга

Александр, безусловно, был светом в окошке для Марии Ивановны. Рожденный в сентябре, под созвездием Девы, он оказался типичным представителем земной стихии. Главным качеством, присущим представителям этого знака, является любовь к порядку и системности, аналитический склад ума, четкое планирование не только своего дня, но и всей жизни. Эти качества вполне проявлялись в Александре и делали его невероятно целеустремленной личностью. Он не прощал ошибок и оплошностей не только другим людям, но и себе. Как всем, родившимся под созвездием Девы, ему был важен комфорт, он ценил роскошь и достаток, хорошую еду, удобства, одежду; его восхищал материальный прогресс. К сильным чертам, дарованным ему звездами, можно отнести интеллектуальность, последовательность и верность своим идеалам – это очень ярко проявилось в характере Сухово-Кобылина впоследствии. Родившиеся под созвездием Девы способны принимать важные решения и брать на себя ответственность. Они очень тяжело переживают собственные неудачи и неспособны смириться с поражением. Их слабой стороной является неумение прощать чужие ошибки. Под этим осенним созвездием появились на свет такие известные личности, как королева Елизавета Английская, Людовик XIV, Савонарола, кардинал Ришелье, Ротшильд, Лев Толстой, Фенимор Купер, Гёте, Метерлинк и многие другие.

Будущий драматург пришел в этот мир в то время, когда Россия залечивала раны нашествия Наполеона, когда еще не успели стереться из памяти события Отечественной войны 1812 года. Пушкину в это время было восемнадцать лет, будущему кумиру Александра Николаю Гоголю – восемь, другому предмету его восхищения, А. Грибоедову, до страшной гибели в Тегеране оставалось двенадцать лет, и еще восемь лет должно было пройти до восстания декабристов. Он жил в эпоху бурных потрясений и перемен – но напрасно было бы искать его имя среди бунтарей и прогрессистов. Во все периоды своей жизни он оставался верным легитимной монархии.

Сухово-Кобылины жили в центре Москвы. Пушкин писал: «Там пребывало богатое неслужащее боярство, вельможи, оставившие двор, люди независимые, беспечные, страстные к безвредному злоречию и к дешевому хлебосольству».

«Дом, доставшийся по наследству отцу моему (Бол. Харитоньевский пер., 8, сохранился поныне), – вспоминала старшая сестра Александра, Елизавета, – был каменный, старинный, с сенями, построенными сводами и каминами нижнего этажа под сводами. Он был темен, комфортабелен, и если бы был отделан по-нынешнему, то считался бы прелестным домом. Он и по-тогдашнему, несмотря на нечистоту стен, весьма обшарпанных… считался барским домом. Он находился в Харитоньевском переулке, близ Чистых прудов. Теперь этот квартал заброшен, тогда он был сен-жерменским предместьем Москвы. Все знатоки фамилий жили близко от Чистых прудов, имели дома на Покровке, Разгуляе, Басманной и Мясницкой. Наш дом стоял посреди огромного двора, из которого в наше время даже в Москве выкроили бы два двора и два сада. Передний двор отделялся от улицы черной решеткой и двумя каменными столбами со львами на веревках; задний двор огромный, он не мог быть запираем и завален огромной конюшней, огромным сараем для экипажей и огромной складкой дров на зиму. Среди него оставалось еще огромное, пустое место, на котором для нас, детей, выстраивали зимой довольно большую ледяную гору».

Прислуживали в доме «10 невинных и полудиких горничных и, по крайней мере, 12 косолапых, совершенно уже диких лакеев». Кроме того, штат прислуги включал экономку, барскую барыню, кухарок, повара, кучеров, конюхов и пр.