Любовь и война. Великая сага. Книга 2

На следующий вечер, в субботу, надев парадный мундир, он поднялся по красивой кованой лестнице, по которой уже однажды поднимался. В гостиной сидела большая шумная толпа солдат, но он никого не узнал. Уже удача.

Он заказал бурбон старому негру, стоявшему за стойкой небольшого бара, и, не спеша потягивая напиток, прислушивался к разговорам. Когда мужчины не хвастались перед шлюхами, они бормотали что-то о родном доме или ругали Юг.

Идеально.

Он заказал вторую порцию. И вдруг затылком почувствовал, что за ним кто-то наблюдает.

Он обернулся. Так и есть – через толпу к нему пробиралась крупная солидная женщина. Ей было далеко за шестьдесят; как и в прошлый раз, пышные седые волосы были уложены в идеальную прическу. Просторное платье из изумрудного шелка украшала вышивка с изображением восточных фигур на фоне мостов и пагод.

– Добрый вечер, полковник. Я так и подумала, что вы один из старых посетителей.

– У вас отличная память, мадам Конти. – Он улыбнулся неискренней улыбкой, вдруг начав потеть.

– Я вспомнила только ваше лицо, но не имя.

Она благоразумно не стала заговаривать об их ссоре из-за цены неких особых услуг, предоставленных ему взятой в прошлый раз шлюхой.

– Бент.

Вообще-то, в первый раз он назвался Бентоном, желая скрыть свое настоящее имя, потому что тогда еще верил, что может сделать карьеру в армии. В то время ему только предстояло узнать, что генералы никогда не ценят талант, их интересует только влиятельность.

«А у тебя ее больше нет, – думал он. – И ты знаешь, кто в этом виноват – твой отец, предавший тебя своей смертью. И еще Мэйны, Хазарды, генерал Билли Шерман и множество неведомых врагов, которые нашептывали, строили козни и…»

– Полковник? Вам нездоровится?

Надувшиеся вены на его лбу разгладились. Дыхание стало ровнее.

– Просто небольшое головокружение. Ничего страшного.

Мадам Конти расслабилась, заговорила мягко:

– Полковник Бент… Конечно.

Бент не заметил вспышки сомнения в ее глазах. Он проглотил виски и прислушался к шуму в гостиной. Отлично.

– Помнится, у вас здесь работал один чернокожий, – сказал он. – Такой здоровенный детина. – «Готовый убить, если велят». – А сегодня я его что-то не вижу. Он еще здесь?

– Нет, – ответила она с горечью. – Помп решил записаться в вашу армию. Он ведь теперь свободный, а переубедить его я не смогла. Ладно, перейдем к делу, полковник. Чем мы можем заинтересовать вас сегодня? Вы же знаете, у нас широкий выбор.

Ему хотелось одного из ее юных мальчиков, но при таком скоплении военных вокруг он не решился об этом сказать.

– Думаю, белая девушка. Знаете, такая… в теле.

– Пойдемте, познакомлю вас с Мартой. Она немка, хотя учится говорить по-английски. Хочу предупредить: младший брат Марты служит в Луизианском полку. Я советую Марте и другим нашим девушкам держаться подальше от политики… – (наглая ложь – мадам не раз открыто ругала Батлера), – но все равно будет лучше для вас, если вы не станете напрямую упоминать о войне.

– Конечно-конечно… – От волнения он ответил слишком быстро.

Сработает ли его план? Как бы то ни было, он должен сделать это. Сейчас или никогда.

Притворство мадам Конти только укрепило Бента в его решении. Он заказал большую бутылку французского шампанского, чтобы смелость не покинула его, и поплелся знакомиться со шлюхой.

– Чудесно, милый, – сказала Марта двадцать минут спустя. – Просто чудесно.

У нее был отвратительный тягучий акцент и ярко-синие глаза, которые она все это время не сводила с потолка. Пухленькая и слегка порозовевшая от их краткого соития, девушка лежала спокойно, поправляя свои пушистые волосы и заправляя их за уши.

Повернувшись к ней спиной, Бент стал натягивать брюки. Сейчас, сказал он себе. Сейчас. Взяв бутылку, он разом допил остатки шампанского.

Шлюха встала и потянулась к своему голубому шелковому кимоно. Страсть мадам Конти к азиатчине проявляла себя во всем.

– Пора рассчитаться, милый. Парень внизу, в баре, примет у тебя де…

Бент резко развернулся. Девушка видела, как он замахнулся, но от изумления не успела даже взвизгнуть. Бент сильно ударил ее. Ее голова откинулась назад. Она упала на кровать, закричав от злости и боли.

Отвернувшись, чтобы скрыть свои следующие действия, Бент вонзил ногти в свою левую щеку, расцарапав ее до крови. А потом схватил свой китель и выскочил за дверь.

Шлюха бросилась за ним, колотя его кулаками по спине и выкрикивая немецкие ругательства. Бент пару раз пнул ее ногой, достаточно сильно, чтобы она отстала, и бегом помчался по тускло освещенному коридору. Одна за другой открывались двери, показывались чьи-то лица. Что за шум?..

Бент вспомнил, что забыл в комнате шлюхи саблю. Да и черт с ней! Можно купить новую. Главное – картина…

Пошатываясь, он спустился по лестнице; с подбородка капала кровь.

– Эта девка напала на меня! – закричал он. – Чертова бунтовщица!

Он выскочил в гостиную, где уже начинался шум; солдаты обменивались гневными взглядами и громко возмущались.