Любовь и зависимость

Теперь, когда так много аддиктивных молодых людей женаты, что будет с детьми, которых они воспитывают? Во-первых, мы должны заметить, что гипотетическая "послевоенная" семья, описанная в этой главе, все еще существует, так как никакая линия не отделяет одно поколение от следующего. Действительно, живучесть авторитарных допущений о воспитании детей у столь популярного современного консультанта, как Хейм Джинотт, показывает, что многие практики прошлого распространились и в настоящее. Семья середины двадцатого века породила всех аддиктов, описанных в наших историях. И сейчас многие из тех же самых установок по отношению к жизни и к связям с другими по-прежнему передаются из поколения в поколение, хотя и под более приемлемыми ярлыками.

Правда, начиная с сороковых и пятидесятых годов произошла некоторая эволюция родительства. Многие молодые родители демонстрируют менее явные неврозы, чем это было десять — тридцать лет назад, и ставят более сильный акцент на мирных, гармоничных отношениях в семье. Во время большего изобилия и повышения уровня образования, молодежь сегодня вообще уделяет больше внимания своим отношениям, а в родительской роли — желаниям своих детей. Однако, у молодых людей существует постоянный аддиктивный паттерн, который заставляет нас быть осторожными в приписывании большого значения даже наиболее привлекательным и благонамеренным изменениям стиля. В Аллене и Гейл, в молодой невесте, которая изолировала себя от жизненного опыта намного раньше, чем ее мать, в студентках, стремящихся понадежнее устроиться с любовниками в кампусе, мы видим свидетельства того, что людей все еще влечет друг к другу аддиктивная потребность в безопасности. Родители Вики были понимающими и опекающими, чему могли позавидовать многие молодые пары. Тем не менее, эта опека душила мотивацию их дочери самой стать, цельным человеком. Новые родители сегодня так же напуганы, хотя более сдержанны, чем их собственные, и все еще передают детям свои страхи, которые снова будут источниками аддикции. Они делают так, потому что ад-диктивные тенденции очень глубоко вплетены в ткань нашего общества.

Даже совершенно новые социальные формы, которые призваны уменьшить чрезвычайную изолированность конвенциональной семейной жизни, не всегда служат освобождению индивидуального духа. В коммунах или у одиночек, живущих вместе на полупостоянной основе, самозащита может становиться целью настолько же легко, как в нуклеарной семье или в сексуальной связи. Однополые соседи могут исключать из своего маленького общества других и зависеть друг от друга из-за неуверенности и потребности во взаимной поддержке. Большие человеческие общности, иногда недвусмысленно называемые семьями, могут санкционировать асексуальность своих членов, эффективно исключая интенсивные отношения между любым членом семьи и посторонними. Человек, который выпал из социума на какое-то время, встретил старого друга и пригласил его в дом, где он теперь жил со множеством других очень религиозных Христиан. Когда его спросили, как долго он планиру ет оставаться с этой группой, он ответил весьма искренне: "Пока я не женюсь на ком-то, подобном нам. В настоящий момент это наиболее безопасные условия, которые я могу найти".

АДДИКТИВНОЕ ОБЩЕСТВО

Считаю цветы на стене,

До которых мне нет дела.

Раскладываю пасьянс до рассвета,

С пятьдесят одной картой.

Курю сигареты и смотрю Капитана Кенгуру.

Не говорите мне сейчас,

Что мне нечего делать.

ЛЬЮИС ДЕБИТ, Цветы на Стене © 1965 Southwind Music, Inc.

Мужчина, отец двух дочерей-тинейджеров, был зачарован и устрашен историей Патрисии Херст. Он ходил вокруг, спрашивая всех, кого только можно: "Что было не так с той девочкой?" Парадокс Патрисии Херст беспокоил многих родителей, которые волновались, что когда-нибудь их дети также могут необъяснимо измениться. Но тайна, окружающая эту молодую женщину, не так уж непроницаема. Используя факты и впечатления, собранные Энди Портом и Джоном Паскалем из НьюсДей (в ряде газет, изданных в Мае 1974 г.), мы можем посмотреть, какому влиянию она подвергалась и что делала, когда управление ее жизнью попало в ее собственные руки.

(4 февраля 1974, Армия Освобождения Симбионтов (Symbionese Liberation Army) захватила в заложники наследницу газетных мультимиллионеров Патрисию Херст SLA потребовала выкупа за наследницу мультимиллионеров. Первого апреля, когда переговоры зашли в туник, SLA обнародовала видеокассету; на ней Патрисия, потрясая автоматом Калашникова, объявляла, что SLA открыла ей глаза на социальную несправедливость, отныне она присоединяется к Армии Освобождения Симбионтов, и теперь ее зовут Таня; а родители ее — фашисты и свиньи. Через полтора месяца Таня была арестована при попытке ограбления банка; она героически стреляла в воздух, чтобы предупредить партийных товарищей, и те смогли убежать. На следующий день ФБР захватила Армию Освобождения и сожгла всех в доме. В 1979 г. Патрисию выпустили на поруки. Президент Клинтон помиловал Патрисию Херст 20 января 2001 года (Прим. ред.))